Верь. Медитируй. Твори. Книга о том, как обрести себя - страница 4

Но при этом, на мой взгляд, магическое мышление точно нельзя считать инфантильным. Скорее так: у кого-то два этих понятия могут сочетаться. И тогда инфантильный человек с магическим мышлением – это та самая бабушка, которая плюет через плечо, увидев черную кошку, не особо осознавая даже, зачем она это делает. Но нельзя отрицать и наличие магического мышления у довольно зрелых и духовно развитых людей, например у буддийских монахов или даже ученых, в том числе и физиков. И это не способ их психологической защиты, как считают многие психологи. Это просто их глубокое понимание, что наш мир настолько всеобъемлющ и непостижим, что многие феномены, происходящие в нем, явно выходят за пределы традиционной науки и материи.

И более того, я считаю, что привычка во всем опираться сугубо на научные факты и отрицать все необъяснимое тоже может быть нашим способом психологической защиты. Ведь когда все разложено по полочкам, а «британские ученые уже все доказали» – у нас создается иллюзия контроля над ситуацией и предсказуемости этого хаотичного мира. Чем не способ защититься от всего непонятного и снизить свой страх перед неизвестностью?

Если же смотреть еще глубже, то получается, что все, что мы называем «духовным» – любая религия, разговоры о существовании души и т. д. – это уже будет работой магического мышления, ведь все это основано на вере, а не на научных открытиях. И тогда, если следовать логике традиционной психологии, то можно сказать, что Далай Лама 14-й, папа Римский, как, впрочем, и все духовные лидеры – это инфантильные люди с магическим мышлением, верящие во что-то большее просто из страха перед реальной жизнью. В глазах некоторых психологов, наверное, это действительно выглядит так, но я точно не могу отнести себя к их категории. С самого детства я была убеждена, что есть что-то за пределами видимого мира и всю свою сознательную жизнь я пытаюсь разобраться в этом антинаучном вопросе.

И тем не менее, роль бессознательного очень важна даже в научном мире, хотя многие исследователи отрицают даже сам факт его существования.

Альберт Эйнштейн говорил: «Открытие в науке совершается отнюдь не логическим путем; в логическую форму оно облекается лишь впоследствии, в ходе изложения. Открытие, даже самое маленькое, – всегда озарение. Результат приходит извне и так неожиданно, как если бы кто-то подсказал его».

Многие великие умы, как в прошлых столетиях, так и в нынешнем, утверждали, что те новаторские идеи, которые в результате перевернули мир науки, пришли к ним самым неожиданным образом: Дмитрий Менделеев увидел свою таблицу химических элементов во сне, как, впрочем, и Август Кекуле, который открыл бензольное кольцо, задремав у камина и увидев образ змеи, кусающей себя за хвост; открытие структуры ДНК (Джеймс Уотсон и Френсис Крик) частично основывалось на интуиции и визуальных образах; а Нильсон Бор развил концепцию квантовых скачков, опираясь на интуитивное понимание того, что электроны в атоме могут переходить из одного состояния в другое без промежуточных стадий.

Жюль Анри Пуанкаре, французский математик, механик, физик, астроном и философ, в своей статье «Математическое творчество», писал: «Только некоторые (мысли – прим. автора) являются гармоничными и потому одновременно красивыми и полезными; они способны возбудить нашу специальную геометрическую интуицию, которая привлечет к ним наше внимание и таким образом даст им возможность стать осознанными».