– Вы – моя жена, Глория, а это значит, что жить мы должны вместе. Да, да, – он сжал ее руку. Кольцо больно впилось в палец. Глория поморщилась. Говорить ничего не стала. Все ясно без слов. Она непременно найдет выход из этой безысходности. Непременно…
Синьора Сандрелла Маури, моложавая большеглазая итальянка, расцеловала сына, пожала руку Глории, улыбнулась, увидев колечко.
– Рада, что твоя жена – белая женщина, а не туземка с кольцом в носу. У меня чуть не случился разрыв сердца, когда я узнала о вашем приезде…
Она говорила быстро, отрывисто, словно выстреливала слова. Изредка поглядывала на Глорию, оценивала. Глория смотрела вдаль. Рассматривала узорчатую лестницу со множеством античных скульптур и вазонов, расставленных на ступенях. Рикардо не обманул ее, когда говорил о чрезмерной роскоши виллы. Все здесь было через меру. Да и сама синьора Сандрелла была больше похожа на нарядную куклу, чем на живого человека.
Глория старалась на нее не смотреть. Она понимала все, о чем говорит синьора Сандрелла. В ее жилах текла итальянская кровь. Но она не любила говорить об этом. Ее отец – итальянец Джани Берлуваджо закрутил роман с молоденькой танцовщицей кабаре. Бросил пани Ванду, предал Глорию, помчался по свету в поисках любовных утех. Его поступок так потряс Глорию, что она отказалась носить фамилию отца, возненавидела всех итальянцев. Она – Глория Мировска, и никто не заставит ее взять другую фамилию. Никто.
– Надеюсь, твоя милая островитянка не знает о наших планах? – хитро улыбнувшись, спросила сына синьора Сандрелла.
– Она ничего не знает, – сказал Рикардо, посмотрев на Глорию. – Она думала, что я бедный музыкант, зарабатывающий себе на пропитание игрой на тимаре. Будет лучше, мама, если мы обсудим все детали позже. По-моему, наша гостья заскучала. Ты же видишь, что она не понимает по-итальянски.
– О, Рикардо, не заставляй меня говорить по-английски, – скривилась синьора Сандрелла. – Ты же знаешь, как я этого не люблю. Позволь мне просто улыбаться своей очаровательной улыбкой.
– Я тебя обожаю, мама, – проговорил Рикардо, поцеловав ее в щеку.
– И я тебя, дорогой. Пойдемте в дом. Я распорядилась, чтобы вам приготовили смежные комнаты.
– Отличное решение, мама, – похвалил ее Рикардо. – Мы с удовольствием отдохнем друг от друга.
– О, ля-ля! Что я слышу? Молодожены хотят отдохнуть друг от друга?! – синьора Сандрелла закатила глаза.
– Мама, пани Глория не желает быть моей… – он сделал паузу, посмотрел на Глорию.
– Вот это новость. Почему? – синьора Сандрелла схватилась за сердце.
– Она считает, что вначале мы должны обвенчаться, – пояснил Рикардо, повернувшись к Глории. Она выдержала его пристальный взгляд.
– О, как это неожиданно для современной девушки, – улыбнулась синьора Сандрелла. – И как это похвально. Надеюсь, вы потерпите несколько дней, пока мы подготовимся к венчанию? – спросила она по-английски и пошла к дому, не дожидаясь ответа.
– Я потерплю, – сказал Рикардо. – А ты, пани?
– Мое терпение безгранично, милый, – проговорила Глория ангельским голоском.
– Моя настойчивость безграничнее, – взяв ее под локоток, шепнул он. – Посмотрим, кто победит.
– У нас неравные силы. Я одна, а вы… – она усмехнулась, – вы – человек, лишенный благородства. Вы заключили сделку…
– Не смей вторгаться в то, чего ты не понимаешь, – крикнул Рикардо.
Синьора Сандрелла, шедшая впереди остановилась, медленно повернула голову, сказала властным голосом:
