Одной рукой сжимая серп, второй потянувшись к мальчику, фигура готова была уже схватить его за горло. Но в тот самый момент, когда ее жадные когтистые пальцы готовились вцепиться в шею мышонка, в эту самую руку со свистом, разрывающим тишину, угодила выпущенная с высоты нижних веток, стрела. Она пронзила левую руку фигуры насквозь и застряла в ней. Схватившись второй рукой за раненую, ей ничего не оставалось, как ретироваться.
Марк от неожиданности в первую секунду шлепнулся на землю мягким местом. Он только и успел моргнуть, как перед ним появилась та, кто спасла его уже дважды за последнюю минуту. Это была молодая мышка нежно-белого цвета, с черным пятнышком на правой щеке. Она мило улыбнулась, протянула ему руку, желая помочь подняться.
Но в следующее мгновение Марк увидел за ее спиной все ту же темную фигуру. Сгорая от ненависти, выхватив клинок из рукава, она правой рукой, замахнулась, целясь прямо в спину лучницы.
У Марка что-то сжалось в груди, и он, вскочив на ноги, оттолкнул мышку в сторону, и в следующую секунду принял клинок на себя. Только сейчас лучница завидев врага, натянула тетиву, целясь в нее. Но та вновь исчезла в ночи. Опустив лук, девушка кинулась к мальчику, что замер на месте словно камень, с распростертыми руками. Он казался статуей. Достигнув его со стороны лица, мышка поняла, что явилось причиной всему этому. В его груди, прямо возле сердца, торчал по рукоять, вонзившийся в него короткий клинок, предназначавшийся ей.
– Не-е-ет! – глухо прохрипела она, и ей на руки упал мальчонка.
Это стало сигналом для тех, кто наблюдал за всем этим со стороны, оставаясь невидимым и неосязаемым.
– Уходим! – прохрипел Сур, и убедившись, что с мальцом покончено, развернулся и исчез во тьме.
Его помощник, выхватив с ремня два грузила на одной веревке, схватив за нее правой рукой, поднял над собой и начал описывать круговые движения руками. Грузила стали издавать звук, напоминающий завывание ветра.
Услышав его, раненый в руку, поспешил удалиться с поля видимости лучницы, обреченно сидевшей с мальчиком на руках, посреди леса. А второй его помощник, резко прекратив обстрел клинками остальных троих из отряда мышей, также удалился во тьму.
– Что?! И это все?! – развел руками здоровяк.
– Мы еще легко отделались, – заметил высокий мышь.
– Постойте, а где Лира? – опустил свой меч мечник.
– Не-е-е-ет! – раздался душераздирающий вопль совсем неподалеку.
– Это Лира! – кинулись все, как один на крик мышки.
А когда спустя минуту они достигли ее, все обомлели от увиденного.
– Что с ним?! – кинулся к ней мечник, отбросив свой меч.
– Он… он… – сквозь слезы отвечала мышка, не выпуская умирающего Марка из рук.
– Он спас меня! Оттолкнул… И принял клинок, – выдавила из себя Лира, не находя покоя.
– Скорее нужно вынуть клинок! – сел на землю возле мальчика мечник, обхватив рукоять обеими руками.
– Арк, ты не хуже остальных знаешь, что ему уже не помочь, – положил ему на плечо руку высокий мышь.
– Нет! Нет! Это моя вина! Я делал из него приманку, и вот к чему это привело?! – не успокаивался мышь, которого звали Арк.
– Арк, прошу, сделай что-нибудь?! – заливалась слезами Лира, самая юная из всего отряда, которую силился оттащить в сторону здоровяк.
– Даже если тебе удастся вынуть его, такие, как эти – ряженые в маски, часто используют отравленные клинки, – прогремел голос здоровяка, как приговор.
