– Да, мой князь, – прошептала Белен и опустила глаза, чтобы скрыть навернувшиеся слёзы.
Лидиана задохнулась от бессильного возмущения, скрестила руки на груди и отвернулась от князя и госпожи Фридгонды. Остальные гости, поняв, что скандал окончен, вернулись к еде и разговорам. Дориан, стоявший за креслом Лотара, вдруг почувствовал, как его дернули за полу куртки.
– Эй, юноша, – госпожа Фридгонда требовательно смотрела на него со своего места, – давай-ка налей мне еще вина!
Дориан вопросительно посмотрел на Лотара. Тот стрельнул глазами на князя, на Фридгонду, на надувшуюся Лидиану и мрачно кивнул:
– Налей госпоже вина.
В Серые Башни Дориан привез с собой маленькую торбу с целебными травяными мазями. Одна из них могла пригодиться Белен, чтобы смягчить боль. После ужина друид поспешил вниз по лестнице в крыло для прислуги, съезжая по перилам, чтобы успеть увидеть служанку Лидианы до назначенного ей наказания. «Жалко девчонку, – думал он. – Пострадала из-за господской спеси». В том же направлении, что и друид, по коридору шли замковые слуги, созванные, чтобы присутствовать при порке.
Подходя к деревянной двери в людскую, где должно было состояться наказание Белен, Дориан услышал за спиной грозное шуршание длинных шелковых юбок. Мимо друида по узкому коридору промчалась Мюриэлла, на ходу ткнув его локтем в бок, чтобы очистить себе дорогу. Она решительно шагнула в открытую дверь, увидела у печи Данстана с розгою в руках, стоящую перед ним Белен, поникшую головой, и грозно крикнула:
– А ну, не смей, старый княжий прихвостень!
Подлетев к сенешалю, Мюриэлла вырвала у него из рук ивовый прут и с треском сломала его. Слуги, столпившиеся вокруг, дружно ахнули. Седовласый управляющий, лишившийся орудия наказания, в ужасе уставился на красную от гнева молодую графиню из Песчаного замка. Белен подняла на Мюриэллу испуганные глаза и замерла, прижав ладони к щекам. Дориан остановился в дверях, где лучше всего было видно сцену целиком.
– Если хочешь, можешь выпороть мою тетку. Я разрешаю, – сказала Мюриэлла оторопевшему Данстану и швырнула сломанную розгу в плетеную корзину для мусора, стоявшую рядом у печи.
Слуги, наконец выдохнув, стали одобрительно перешептываться, разглядывая Мюриэллу.
– Госпожа, – испуганно пролепетала Белен, – как бы хуже не было!
– Куда хуже? Отдуваться за причуды госпожи Фридгонды! – проворчала Мюриэлла и оглядела всех, кто стоял в комнате. – Можете сказать князю, что это я запретила бить девчонку. Всю ответственность беру на себя.
Она увела Белен от печи к окну, уже закрытому на ночь ставнями.
– Я не дам тебя тронуть. Вот, гляди. – Мюриэлла повернула свои крупные, красивой формы кисти ладонями вверх; ладони оказались красными. – То же, как у служанки. Она и меня часто велела сечь по рукам, пользуясь тем, что я сирота. Фридгонда ведьма, хуже любого друида.
– Золотые слова.
Дориан сказал это себе под нос, но, поскольку в людской было тихо, его все услышали. Мюриэлла обернулась и смерила друида своим обычным хмурым взглядом.
– Куда ты смотришь? – проворчала она, заметив, что взгляд Дориана прикован к вырезу ее платья.
– Красивая брошь, – тихо ответил Дориан, опустив глаза.
– Это моей матушки. – Мюриэлла поправила на груди болотницу, и ее голос на мгновение смягчился. – Тетенька вдруг расщедрилась, сегодня достала ее из своей шкатулки и позволила надеть на княжеский ужин. – При новом упоминании о госпоже Фридгонде нахлынувшая было мягкость оставила ее, и она свирепо воззрилась на слуг. – Ну, чего все столпились? Только мне забот – с челядью болтать!
