Это сработало как отвлечение. На долю секунды все четверо замерли, их пустые глаза сфокусировались на ней. Обработка нестандартного вербального стимула. Задержка.
«Сейчас!» – закричал Рой.
Он швырнул комм-линк на землю между собой и ближайшим охранником. Устройство не разбилось. Оно взревело. Рой замкнул контакты, превратив его в импровизированную ЭМИ-гранату ближнего действия. Волна мощного, неструктурированного электромагнитного импульса ударила во все стороны. Недостаточная, чтобы сжечь электронику, но более чем достаточная, чтобы ослепить высокочувствительные сенсоры синхронизации в имплантах «Омега».
Эффект был мгновенным и жутким.
Все четверо Проводников замерли, как куклы с перерезанными нитями. Их идеальная синхронность рассыпалась. Охранник слева от Юли дернул головой, его рука с ТАЗЕРом дернулась вверх, разрядившись в воздух с треском и запахом озона. Охранник справа сделал шаг назад, споткнулся о собственные ноги, упал на колени, его глаза метались в панике, не находя фокуса. Мужчина в костюме схватился за виски, издавая тихий, животный стон – первый неконтролируемый звук. Женщина закачалась, как пьяная, ее руки беспомощно повисли.
«Паразит» был слеп и глух. Нарушена связь. Нарушена координация. На мгновение сквозь цифровой контроль прорвалось дезориентированное, подавленное человеческое сознание, не понимающее, что происходит.
«Беги!» – заорал Рой, хватая Юлю за руку. Он рванул к противоположному концу переулка, туда, где упал и замер один из охранников. Юля, спотыкаясь, побежала за ним, сердце колотилось о ребра.
Они проскочили мимо дезориентированных Проводников. Упавший охранник попытался схватить Роя за ногу, но его движения были медленными, неуклюжими, лишенными прежней хищной точности. Рой пнул его в лицо сапогом с хрустом, не останавливаясь.
Вырвавшись из переулка на оживленную улицу, они растворились в толпе. Рой тащил Юлю за собой, петляя между пешеходами, заскакивая в магазины, выныривая из других переулков. «Паразитоскоп» в его руке еще дрожал, но красный светодиод погас. Они были вне зоны немедленной угрозы. Пока.
Они остановились, спрятавшись в дверном проеме заброшенного здания. Рой прислонился к стене, давясь кашлем, держась за перевязанное плечо. Юля, опираясь на колени, пыталась отдышаться. Перед глазами стояли образы: идеально синхронные шаги, пустые глаза, внезапная, жуткая дезориентация после ЭМИ-удара.
«Сработало…» – прошептала Юля, чувствуя странную смесь облегчения и ужаса. «Но ненадолго. Они восстановятся. И… и те люди…» – она вспомнила стон мужчины в костюме. Человек под контролем
«Они уже восстановились,» – хрипло ответил Рой, глядя в сторону переулка, откуда они выбежали. Из него вышли двое охранников. Они шли уже не так синхронно, но их движения снова были целеуобразными, точными. Глаза методично сканировали толпу. Искали. «„Паразит“ адаптируется. Переключился на резервный протокол координации. Следующий раз ЭМИ может не сработать, или сработать хуже. Им нельзя давать время.»
Он посмотрел на Юлю. В его глазах не было триумфа. Было понимание цены. Они атаковали симптом. Не болезнь. И болезнь училась сопротивляться.
«Они знают твой трюк теперь,» – сказал Рой. «Знают мою импровизацию. Архитектор уже анализирует сбой. И Волков… он знает, что мы не просто теоретики. Мы – активная угроза. Следующая атака будет сильнее. Без предупреждения.»
