– Интересно.
Раньше для него любое знамя было тряпкой, единственное за что он бился, так это золото. Но три раза побывав в духе солдат что-то вселили в него. Верность отчизне, долг перед родиной и близкими и даже стремление уберечь ближнего по чистой воле – звук пустой, ибо он наёмник, для которого где деньги, там и родина. Но эти идеи пошатнулись, заскрипели и дали трещину в тот самый миг, когда он узрел, как на бой идёт целое войско, как гибнут его друзья и что от него может зависеть исход битвы. Тотальная печаль от потери знамени показалась столь знакомой, как будто он и сам выходил множество раз биться на поле боя в составе армии.
– Но это же просто символ… а им смысл придают люди, – эгоизм рвётся в сердце взять реванш, отбросить новые постулаты, ибо тогда вся старая парадигма ценностей окажется ложной; однако новые мысли парируют этот выпад. – И что с этого? Зато какой смысл… чувства и эмоции. Глубокий смысл превратил это знамя не просто в тряпку, а в символ верности своей родине.
Стяг оказывается в руках наёмника, и он спешит покинуть могильники. Наёмник только собрался бежать, как что-то его остановило, как нечто странное и удивительное – как будто в грудь ударила ладонь, заставившая остановиться.
– Что за? – готов проматериться Джеспар, как из сумрака могильников выходит странная фигура – облачённая в серый плащ, который не сходится на груди; серебристая пластина защищает тело воина, на ней выгравировано изображение чаши; лица незнакомца не видно, ибо оно скрыто за капюшоном.
Странное чувство трепета, страх овладели душой Джеспара при виде странного существа, которое явилось словно из ниоткуда. Даль’Варек попытался сделать шаг вперёд, но тело словно не повиновалось, мышцы не слушались его, и он остановился, смотря на то, как к нему приближаются.
– Стой, наёмник! – призвал вестник. – Послушай слово благое. Слово, спасительное для Эндерала и Вина.
– Что ты мне хочешь сказать? – ещё сильнее сжал полотнище Джеспар от волнения. – Кто ты такой?
– Я послан Тем, Кого вы отвергли. Иду к тебе, чтобы рассказать об опасности, которая нависла над Эндералом.
– Какая опасность? Мы разбили неримлян, не дали плану «высших» воплотиться. Нет больше ничего такого, что может погубить страну.
– Ты смертельно ошибаешься, – голос незнакомца обладает потусторонней силой, такой, что каждая буква наполнена смыслом и весом; Грааль на груди сияет потусторонним светом, развеивая печаль, вселяя странное чувство приподнятости, выветривающий страх. – В тени Эндерала, туда, куда не пролился свет, таится зло. Собор последователей хаоса готовится нанести удар.
– Что ты от меня хочешь?
– Донеси собирателю земель эндеральских, чтобы он обратил взор от дел политических, на дела, творящиеся во мраке его страны. Если он преуспеет, то спасёт не только страну, но и мир от погибели.
– О какой угрозе ты говоришь? – с изумлением спросил Джеспар, не понимая, что происходит, о чём речь и как это понять – он, отправленный за знаменем, встречает незнакомца, который к чему-то призывает, рассказывая о секте, которая угрожает власти страны… как же тут не смутиться.
После недолгого молчания, пришёл ответ:
– Я могу показать тебе два эпизода из сущности бытия его, дабы ты уразумел, с какой угрозой вам предстоит встретиться.
– Так покажи же мне!
Странник поднял руку и из его длани вырвался поток дыма, который втянув, наёмник ощутил сладкий аромат благовоний. В клубах его образовались образы и виды, которые стали собираться в картины, настолько чёткие, что можно всё разглядеть и понять. Джеспар стал смотреть, вникать в суть происходящего, оставив все мысли.
