В самом деле, есть люди (особенно во взрослом возрасте), которых страшный грех (делавший их изгоями) привёл ко всецелой отдаче себя Богу, и этим объясняются такие сильные примеры, как Джерри Маколей или С. Х. Хэдли. Но вполне возможно оставить один главный порок и при этом так и не отдать себя Богу без остатка.
Послание к галатам – протест Павла против попытки подменить жизнь полного самоотречения просто «моральным поведением». Апостол осознаёт ценность нравственности; борьба за неё – первый шаг на пути к самоотдаче (Гал. 5:24). Но, как увещевает автор Послания к евреям, нужно идти дальше (Евр. 5:11—14, 6:1—2).
3. Всегда ли акт самоотдачи совпадает с обрядами исповедания веры, такими как крещение, вступление в Церковь, участие в Вечере Господней?
(1 Кор. 13:1; Рим. 8:9 (конец стиха), 9:6; 2 Тим. 3:5; Мк. 7:6—8, 12:32—33; Мф. 3:9, 21:28—31; Лк. 3:8, 6:46—27, 18:9—14)
Ведь мало только порвать с грехом – нужно ещё обрести праведность. Через внешние обряды исповедания – крещение, вступление в церковное сообщество, участие в Святом Причастии – человек формально приобщается к христианскому братству и предстоит перед лицом Божьим (Лк. 13:26). Но все эти обряды могут означать лишь то, что мы «пришли в Божье присутствие», не позволяя Ему войти в нас и управлять нашим сердцем. Можно «есть и пить перед Его лицом», продолжая самому принимать все решения, а можно – «отворить дверь и впустить Его» (Откр. 3:20), дав Ему направлять всё. Несомненно, многие действительно полностью посвящают себя Богу, принимая крещение или становясь членом церкви (Гал. 3:27). Есть те, кто с детства под руководством благочестивой матери встают на путь самоотдачи; есть и те, кто решает полностью посвятить себя Богу в момент первого причастия. На это указывают примеры людей вроде Генри Драммонда или Филлипса Брукса, в чьей жизни не было резкого «перелома» между грехом и святостью.
Однако возможно формально соблюдать все религиозные обряды и при этом вовсе не передать Богу полный контроль над своей жизнью. Более того, можно представить ситуацию, когда человек (скажем, живущий в глухой местности, где нет церкви) вполне исполняет волю Божью, не будучи официально «присоединён» к церковной общине. С другой стороны, бывает, что кто-то «идёт в другую церковь назло» или из корыстных побуждений – это в корне противоречит воле Божьей. Значит, приравнять акт самоотдачи к публичному исповеданию веры было бы неправильно и недостаточно.
4. Всегда ли это совпадает с решением вести филантропическую деятельность – жертвовать силы, время и деньги на благо общества?
(1 Кор. 13:3, первая часть; Мф. 6:2; Лк. 18:18—23)
Что бы мы ни отдавали людям – наше имущество, время, знания, – всё это может способствовать поиску и познанию Бога. Но действительно ли оно всегда ведёт к этому? «Если я раздам всё моё имение…» – пишет Павел, – «…а любви не имею, нет мне в том пользы» (1 Кор. 13:3). Можно жертвовать многим, оставаясь мотивированным лишь тщеславием или стремлением угодить себе. Более того, человек без денег, без особых интеллектуальных дарований или без крепкого здоровья не может ли он, выходит, исполнять волю Божью? Может – следовательно, и в этом случае акт самоотдачи нельзя сводить к одной лишь благотворительности. Иначе мы окажемся в ситуации, похожей на историю «богатого юноши» (Мф. 19:16—22), который, по сути, делал всё «правильное», но так и не впустил Бога по-настоящему в свою жизнь.
