– О, я их давно предупреждала, – бабушка Клодетт вдруг положила руку поверх руки Мэлоуна, крепко придавив ее к столу. – Надо держаться подальше от этого дома, слышишь? Всем. Скажи им, скажи, чтобы убирались и не возвращались. И ты. И я тоже.
Бормотание стало совсем неразборчивым.
Если бы кто знал, с каким удовольствием Мэлоун последовал бы ее совету. Прекратил бы затянувшийся фарс, не нужный никому из них. Но…
– Будет очень невежливо так поступить, – он пожал плечами. Не сказать, чтобы его так уж волновала вежливость, но шокировать гостей было не с руки. А вот «бабушке», кажется, было все равно.
– Вежливо, не вежливо, какой в том толк, – ответила она. – Крылья черные уже беду накликали.
Она совсем перестала обращать внимание на Мэлоуна, да и вообще на всех вокруг. Бормоча под нос какую– то нелепицу, задела стоящего к ней спиной парня лет двадцати в темно-синем сюртуке, споткнулась, но продолжила идти в сторону балкона.
– Не обращай внимания, – тот самый парень остановил уже решившего, сам не понимая, зачем, пойти следом за «бабушкой» Мэлоуна. – Пусть проветрится, свежий воздух полезен, а ей особенно.
– Давно она такая? – решил уточнить Мэлоун.
– Сколько ее знаю, а знаю почти с рождения. В детстве забавно было ее сказочки слушать, только…
– Только – что?
Дуновение сквозняка от открытой двери балкона растрепало волосы.
– Ну, – парень задумчиво почесал затылок. – Чем дальше, тем эти сказочки страшнее становились. И непонятнее. Отец предлагал ей поехать к источникам, подлечиться. Только хуже стало.
– Прямо так и предложил, подлечиться, – хмыкнул Мэлоун. – Тогда у меня не очень хорошие новости.
– То есть?
Мэлоун замолк в раздумьях. Наверное, стоило бы промолчать. По правилам хорошего тона точно стоило бы. Но отчего-то простодушный новый знакомый располагал к ответной откровенности. В конце концов, он сам, первым, завел разговор.
– Не обижайся, но либо твой отец не очень умен, либо не очень хочет, чтобы она выздоровела. Такие, как она, ни за что не признают, что больны. Еще и оскорбятся.
– Вот-вот, – вздохнул парень. – «Ты не посмеешь меня запереть, потому что стала неудобной! Не посмеешь прогнать из моего же собственного дома», и потом еще месяц не разговаривала с ним. И вообще ни с кем. Странно, что сюда пришла.
– А по мне так слишком разговорчивая.
«Правда, не очень-то эта ее разговорчивость помогла», – нехотя вынужден был признать Мэлоун. Впрочем… При воспоминаниях о сказанном, по руке пробежали мурашки. Черные крылья, они и впрямь будто незримо парили над поместьем. Герб дома – наблюдающий за гостями с постамента ворон, и то завещание. Когда правда раскроется, когда все узнают о последней воле Барксов, скандала не избежать.
– Ты же не воспринял ее бред всерьез? – рассмеявшись, новый знакомый похлопал Мэлоуна по плечу.
– М? – тот вскинул голову, выныривая из размышлений.
– У тебя вид такой, как будто призадумался. Расслабься, – сказал так, словно последовать этому совету было проще простого. Протянул руку. – А если захочется с кем поболтать, заходи в гости. Поместье Ратлинов, за лесом, тут недалеко. Спроси Вейна, там любой подскажет.
– Ты очень гостеприимен, – Мэлоун пожал Вейну руку. Не обещая ничего определенного, сделал вид, что очень уж заинтересовался бокалом красного вина на столике рядом. Сделал глоток, отвернувшись в сторону. Попытался насладиться тонкой мускатной ноткой в аромате, но вместо этого поморщился, будто перед ним была настойка полыни.
