А та накрутилась и побежала на стол горшки из печи метать. Мужа-добытчика кормить. Добрыша сел за стол, обтёр лодку, которую вытащил откуда-то из-под полы, и принялся за обед. Ел он с аппетитом. Обсасывал рыбьи косточки, закусывал блинами с припёком и без. Потом сытно рыгнул. Утёр рукавом бороду и развалился на лавке. Рассказал, что местные рады, что хозяин вернулся.
Чем не мало удивил Вильку. Та считала, что Кощея боятся все, злодеем считают, а тут вона оно как. Оказывается, местные его любят, считают хорошим князем. Пусть и всего трёх селений. Сами они захотели, чтоб именно он над ними княжил. Нешто не знали про девок в погребце, аль то Мары происки всё ж? Но того без отца не узнать. На двери, ведущей туда, замок висит, ещё и магией запечатанный. Девушка вздохнула и пригорюнилась. Купавна приобняла её за плечи и села рядом. Так и сидели, молчали. Покуда в дверях жихарь не показался.
— Хозяйку в баньку просят, готова, — сказал он, просунув в приоткрытую дверь лохматую голову.
Ведьма поднялась и вышла во двор. Посмотрела на темнеющее уже небо и отправилась на помывку.
В бане было тепло. В плошках горел жир, мягко освещая помещение. Всё вокруг было укутано густым паром, который, будто пух, обволакивал всё тело.
Баня встретила её густым, насыщенным духом трав, которые испокон веков использовались для очищения тела и духа. Воздух был наполнен пряными, сладковатыми и свежими запахами. Вильфрида легла на полок и сразу почувствовала, как её окружает тепло. Она закрыла глаза, вдыхая пар, который казался почти осязаемым.
— Хворобой, — прошептала ведьма, узнавая слегка горьковатый запах с нотками смолы и свежескошенного сена. То была хорошая трава, отгоняющая злых духов и приносящая в тело здоровый дух.
Она глубоко вздохнула, и в нос шибанул тёплый, пряный чабрец. Он укреплял дух, и Вилька будто почуяла, как мысли её становятся ясными и светлыми. Хорошо постарался банник. Хорошие травы выбрал для пара.
Девушка полежала ещё немного, позволяя жару нагреть её тело, и окатилась водой с лёгким запахом холодянки, что смыл с неё усталость. А девичий цветок, добавленный в воду, помог ей расслабиться. Она села на лавку и принялась натирать волосы смесью золы и трав, напевая песню для густоты волос.
Банник поддал парку, и её обдало горьким, терпким запахом вдовьей травы. «И про неё не забыл, — подумала Вила. — Защита от нечисти — дело хорошее, а для домашних духов она не страшна».
Обдериха дождалась, пока девка промоет волос, и снова её на полок загнала. Начала хлестать свежим берёзовым веником, сил придавая.
Тёплая, слегка пряная материнка заполнила баню уютом, видимо, и её в веник добавили, и Вильфрида вспомнила, как бабушка рассказывала, что та приносит радость и успокоение.
Она открыла глаза да огляделась. Баня была наполнена не только теплом и паром, но и силой трав, которые веками помогали людям обретать здоровье и покой. Вилька почувствовала, как её тело и дух наполняются силой великой, и улыбнулась.
В бане оно завсегда так: помоешься и будто заново народился. Закончив мыться, она поблагодарила банника да обдериху, поклонилась им в пол и вышла на улицу.
Свежий ветерок приятно холодил разгорячённое тело. Она улыбнулась, подставляя под него лицо. Постояла немного и отправилась в терем.
Там её уже ждали. Едва порог перешагнула, как кикимора ей кваса налила холодного, ледника принесла для неё. Пододвинула миску с блинами. Девушка с аппетитом поела и зевнула, чувствуя, как закрываются глаза.
