Люди стекались туда, как в тот день, когда лорд Гилмор объявил о подготовке к осаде, и теперь, по тому же самому деревянному эшафоту для публичных казней, громко зашагал Ренамир. Он остановил правую ногу на одной из досок и с усилием надавил на неё, обнаружив, что она проломлена, и кто-то просто составил два обломка вместе, чтобы создать иллюзию целостности.
– Это что ещё за ловушка? – с улыбкой спросил он, обращаясь к толпе. – Почините потом. А сейчас у нас более важное дело.
Некоторые люди в толпе слегка посмеялись, а Нори стоял среди них, опёршись на колонну фасада одного из домов, и внимательно слушал. Ренамир осмотрел собравшийся народ и подождал, пока все затихнут и будут слушать его с полным вниманием.
– За прошедшую неделю… – продолжил он. —…мы восстановили немалую часть города, которая была, к моему сожалению, повреждена во время осады. Верите или нет, я бы хотел, чтобы война минимально отражалась на городах, которые я захватываю. Противоречиво, не правда ли?
В толпе снова послышалось несколько смешков.
– Не буду перечислять всё, чего мы достигли, результаты вы видите и сами. Я готов пообещать, что станет только лучше. В войне, которую я веду, наш главный враг – это не лорды и их армии. Наш главный враг – закостенелость, всё старое и заросшее пылью.
Теперь люди переглядывались и пожимали плечами, не вполне понимая оратора. Ренамир заметил это и пояснил:
– Я приведу пример: в древности наши предки ходили пешком. Со временем они научились седлать животных, но на лошадиной спине не увезти весь свой скарб. И что тогда сделали люди? Они придумали колесо и сделали телеги. Сидящие на своих тронах старые слепцы настолько увязли в традициях и методах прошлой эры, что понятия не имеют, как сделать вашу жизнь проще и лучше. А я… имею, – уверенно заключил император. – И хочу помочь вам. Всем вам. Вы можете спросить моих солдат о том, как я внимателен и чуток по отношению к верным подданным – спросите Вентейна, Картагера, Жеадина, Пельтера или даже новобранца Нори, который чудом пережил осаду и был принят в ряды моей армии за свои хитрость и волю к жизни.
В этот момент Нори смущённо замер и боялся, что к нему будет привлечено чрезмерное внимание, но на него обратились лишь несколько взглядов людей, которые знали его имя. Ренамир продолжал:
– Вы, также, наверное, задались вопросом, куда делся ваш прошлый правитель, лорд Гилмор. Я знаю, многие из вас любили его, но он… – Ренамир сделал драматическую паузу в речи и, почувствовав напряжённое ожидание в толпе, махнул рукой. – Конечно же, остался жив!
В толпе зазвучала какофония различных реакций, но многие люди явно были рады узнать, что Гилмор не отправился к праотцам.
– Я не убил его, хотя мог и хотел это сделать многократно, признаюсь вам, – сказал Ренамир, на секунду опустив взгляд. – Лорды ранее захваченных провинций оказались менее везучими, я лично обезглавил их, потому что они были никчёмными, обрюзгшими, безмозглыми червями, которым власть досталась по какой-то непостижимой ошибке. Что до Гилмора… он убедил меня оставить его наместником Тагервинда.
Нори вдруг ощутил волнение и необъяснимую радость. Он не мог поверить своим ушам, и счёл бы всё это шуткой, если бы в следующую минуту лорд Гилмор лично не поднялся на этот эшафот после приглашения Ренамира. Толпа замерла. Гилмор был одет скорее как опрятный квартирмейстер или помощник лорда, но никак не сам лорд – теперь в его облике отсутствовала былая роскошь, но осталась прежняя сила и стать. Он осмотрел людей и продолжил слова Ренамира:
