– Я сейчас, я… я быстро, ты извини, я же не знал, что ты тут живёшь. Живёшь ведь? Ну да, сразу видно…
– Стой, – перебил его Нори и, переборов в себе странное недовольство, указал на кровать отца. – Можешь лечь вон там. Просто ты лёг на мою кровать, а эта… на ней можно спать.
– О, правда? – незнакомый солдат замер на секунду, глядя на предложенное место. – Спасибо, друг, это… я правда очень благодарен. Ты меня даже не заметишь, не переживай!
– Хорошо, – кивнул Нори, глядя на маленькие языки пламени, объявшие древесину в печи.
Он знал, что скоро покинет этот дом, и, возможно, больше никогда сюда не вернётся, поэтому странно было бы держаться за эту собственность и гнать отсюда тех, кому нужен ночлег. Нори подумал о том, что может оправдать себя перед богами за то убийство пленника в имперском лагере, если будет помогать людям, а затем задумался о самой сути этой помощи: о том, помогает ли он ради себя и спасения своей души или помогает ради того, чтобы помочь – ради того, чтобы сделать другую жизнь лучше. В этом внутреннем, отчасти философском конфликте он задремал перед согревающим огнём печи, а проснулся уже на рассвете.
Следующий день был полон хлопот и подготовки, и вскоре после него была объявлена общая мобилизация армии. Войско империи выдвигалось из Тагервинда с новобранцами из местного населения, иерархия временной власти в этом городе была чётко определена Ренамиром, простые люди слегка успокоились, а солдаты сменили знамёна с потрёпанных красно-чёрных на сине-золотистые.
Встав в строй на широкой поляне перед Тагервиндом, Нори взглядом нашёл Тальку в паре рядов от него. Ей удалось перевестись в шестой полк, и теперь она, похоже, действительно собиралась держаться ближе к парню, который так неожиданно и сильно впечатлил её своим самым неоднозначным поступком. Талька обернулась через плечо и подмигнула Нори – она ещё на ходу просчитала, где он встанет, когда движущаяся толпа станет ровным построением.
После кратковременной суматохи перед армией вышел Ренамир и объявил, что их следующая цель – Пелетейн – город, окружённый густыми лесами и известный высокой плодородностью своих земель. Тамошний лорд, согласно словам Ренамира, был бесхребетным выскочкой, а его армия не стоила и ботинка одного ренского солдата, так что победа обещала быть быстрой и неминуемой.
Дни в походе пролетали незаметно, сна в жизни Нори снова стало заметно меньше; спокойные моменты он делил с Талькой и проводил в разговорах о жизни и солдатском быте, а в особо ответственных поручениях и внезапных трудностях знакомился с новыми и новыми бойцами, среди которых находились такие же простаки, как он: слуги лордов, охотники, кожевники, кузнецы, бывшие карманники или пьяницы из трактиров с далёких земель – последние особенно любили потрепаться обо всём на свете, и делали это вне зависимости от времени, места и своего состояния. Нори влился в эту жизнь и стал понемногу забывать, кем был раньше, перестал скучать по дому, и случилась с ним одна перемена, за которую он пока что сильно себя корил – мысли о Мирте становились всё реже. Он боялся, что она станет ему безразлична, но сомнения, словно демоны, нашёптывали ему каждый вечер, что всё это не важно.
Спустя три недели армия преодолела горную местность, прошла холмы и пересекла реки ради того, чтобы оказаться на востоке Верувины, у того самого Пелетейна. Стены этого города поросли мхом, верхушки башен обваливались, а зелёно-белые знамёна трепал ленивый западный ветер.
