– Нет.
– А ты попробуй.
Андрей и Ясудзиро последними вышли из палаты под доносившиеся из коридора кофейные оды Жан-Люка.
Космонавты сидели за кухонным столом, на котором стояли пустые бутылка водки и стаканы.
– Пятеро нас осталось, – грустно заметил Робер, уперев забинтованную голову о кулак.
– Пятеро против одного! – обнадёжил Жан-Люк сотоварищей.
– Жан-Люк, – обратился к нему Федерико и вздрогнул всем телом, – сидеть на месте у нас всё равно не получится – помёрзнем.
– Меня зовут Фердинанд, почему это мы помёрзнем?
– А уголь в печку кто бросать будет?
– А кто у нас кочегар?
Сидящие повернулись к Андрею.
– Андрей, когда ты в последний раз топил? – спросил Жан-Люк.
Андрей немного подумал и ответил:
– Неделю назад.
– А уголь надо бросать через какой промежуток времени?
– Один раз в семь суток, – боязливо проговорил Андрей.
– Тогда иди и натопи нам хату! – выкрикнул Жан-Люк, стукнув кулаком по столу.
– Как?! Один?! Вы с ума сошли! Я один не пойду!
– Что ты ссышь! Ты ничем не рискуешь, садись на велик и кати.
Космонавты перевели взгляд на прислонённый к стене старый велосипед с фонарём на руле. {– Хрень какая-то. Печка, велик… Или режиссёр так шутить пытается? Не смешно!}
– Езжай! Кому говорят! – пригрозил Жан-Люк кочегару. – Доедешь, закроешься в котельной, сделаешь работу и назад.
– Вы с ума посходили! – воскликнул Андрей с вытаращенными глазами, но всё же поднимаясь на ноги.
– Ты что, предлагаешь меня к себе на раму посадить? – сердито сказал Жан-Люк, вставая из-за стола. – Вот держи автомат и топи… Не зли меня.
Андрей с недоумённым и ошарашенным лицом закинул ремень автомата на плечо, подошёл к велосипеду, сел на него и, бурча себе под нос, задвигал педалями в сторону коридора. {– Вы дебилы?! А если он вернётся, что вы будете с ним делать?.. Что за дебил это снял?}
– А если с ним что случится? – спросил Федерико, когда Андрей скрылся из виду.
– Что с ним может случиться? – сказал Жан-Люк, присаживаясь за стол. – Не вернётся, значит, не вернётся. От него всё равно никакого толку.
– Это от «стариков» ещё велосипед остался? – спросил Робер.
– Да, – с довольной улыбкой ответил Жан-Люк, – от Витторио. До сих пор на ходу. Умели раньше делать! А сейчас… всё катится по наклонной и вещи… и люди.
– А помнишь первую команду? – улыбаясь, спросил Федерико.
– Да-а, а как же не помнить?
– Кто там были? Чарльз, Бастер…
– Они немые были, – уточнил Робер, – с помощью листков общались.
– Как хоть этих разгильдяев в команду взяли? – сказал Федерико, улыбаясь от недоумения. – Я слышал, от их шуточек корабль несколько раз чуть в воздух не взлетел!
– А что ты хотел? – сказал Жан-Люк. – Без весёлых людей в космосе и дня не проживёшь. Ты вспомни Эрнста, как он Шекспира читал! – обхохочешься! А Жака! ой, то есть господина Жака, тот куда ни придёт, кругом беспорядок начинался… А Лёню помнишь? Тот вообще каждую шутку, словно операцию, готовил!.. а Хэл! Тот, что не скажет – всё истина! А сейчас… – Жан-Люк разочарованно махнул рукой, – ни одного весёлого.
– Нет, – возразил Федерико, – а как же в новенькой команде, что нас заменит, там этот… Уэс есть.
– Это тот, который в отеле живёт?
– Да.
– Ну-у, это исключение.
– Раньше люди и умнее были, – заявил Робер, – профессиональнее.
– Да! – согласился Жан-Люк и стукнул ладонью по столу.
– Ты вспомни Акиру.
– Да-а, слышал я, какой он профессионал, – усмехаясь, сказал Федерико. – Мне рассказывали, как он перед начальством отчитывался после экспедиций: сначала одно скажет, через минуту уже совсем другое, а потом ещё и ещё…
