сухих веток и прочего садового мусора, не было видно. Какое-то предчувствие заставило и отца в одних носках вскочить на подоконник, чтобы затем, соскочив с него на площадку от балкона, добраться до ветвей растущей рядом ивы и по ней спуститься на землю. Так намного быстрее можно было выбраться из дома. Но отец даже не успел соскочить с подоконника на площадку, которая находилась снаружи под окном, когда началось землетрясение. ПЕРВЫЕ толчки били снизу вверх, и лицо земли пошло волнами. И деревья, и столбы закачались, поднимаясь и опускаясь, на этих волнах. И дом стал ходить ходуном. Отец только крепче руками вцепился в оконную раму. Он только это и смог
СДЕЛАТЬ. Он хотел криком обратить внимание на происходившее, но не смог выдавить из себя ни звука. Он словно потерял дар речи. Он уставился на камни, из которых был сложен
ДВУХЭТАЖНЫЙ дом. Они словно пилили друг друга, и словно кто-то стал выдувать пыль оттуда, где их РАЗДЕЛЯЛ известковый раствором. Неожиданно всё замерло. Отец заметил, что скованность в его теле пршла, и он сразу спрыгнул на площадку под окном и добрался до ветвей плакучей ивы. Тут он уже с дерева не смог спуститься вниз, потому что земля с такой страшной силой задергалась из стороны в сторону, словно ей нужно стало просеять через себя всё то, что находилось на её поверхности. Отец увидел, как обрушился сборочный цех завода. Тут же обрушилась сразу и швейная фабрика располагавшаяся за шоссе и железными дорогами. Со всех сторон стали подниматься тучи пыли. По всему городу стали с грохотом рушиться многоэтажные дома. Над всем городом выросло огромное облако пыли. Камни падали на тех, кто не успел отбежать
ПОДАЛЬШЕ от разрушавшихся домов. Бетонные плиты перекрытий падали на тех, кто находился под ними. Когда эти плиты сползали по другим, они растирали человеческие тела. Кто успел отбежать
ПОДАЛЬШЕ и не стал держаться за ствол дерева или за какую-нибудь ограду, не в силах были устоять на ногах и падали на землю, скрываясь тучах пыли. Небо страшно ревело. И сплошные облака, которые
ЗАТЯГИВАЛИ его, очень быстро рассеялись. И от непроглядного тумана не осталось и следа.
ПОКАЗАЛОСЬ солнце. Всё небо окрасилось в красный цвет заката.
По стене ДВУХЭТАЖНОГО общежития пошла трещина, и стена, опасно шатаясь, стала ОТДЕЛЯТЬСЯ от дома и грозила упасть в ту сторону, где отец качался на ветвях ивы. Стена всё же устояла. И когда земля успокоилась, отец спустился с дерева. И земля оказалась какой-то удивительно мягкой под босыми ногами. Отец заметил, что его ноги погружались в неё на каждом шагу как на пару сантиметров. Он решил подняться на ВТОРОЙ этаж через подъезд, чтобы обуться. Потом он направился вдоль шоссе в ту сторону, где жил один из его братьев, чтобы посмотреть, что случилось с ним и его детьми, и посмотреть на то, что насколько сильно разрушился город. Его брат он сидел с босыми ногами рядом с дорогой и заливался горькими слезами. Одет был он лишь в то, в чём успел выбежать из ПЕРВОГО этажа рухнувшего девятиэтажного здания. К шоссе стали выходить ПЕРВЫЕ раненные. Одни шли сами, другим помогали идти. У одних были переломы рук, у других – ног. Одни были сильно окровавленными, другие меньше. Машины, которые не остановились, чтобы отвезти раненных в больницу, так сильно разозлили тех, кто спешил дойти до дороги, что в другие машины уже полетели камни. И если те
