Война с НИЧТО. Эта война начинается в детстве и продолжается всю жизнь - страница 47

было в том, что к НЕМУ может иметь какое-то отношение и огород командира батальона, не вычерпает ведром отстойник. – Я ПЕРВОГО не ел! ВТОРОЕ тоже с червями! Есть червей не буду и голодным уходить не собираюсь! А ПРАВИЛЬНЫЙ старшина, продолжавший не видеть всех этих КУЧЕК каши на столах, вспомнил о том, что сколько же минут отводиться на «приём пищи», и стал об этом говорить «деду». – Я голодным не уйду! Словесные испражнения старшины выглядели такими же червивыми, как те КУЧКИ каши, которые лежали на всех столах. И он только помогал «приёму пищи» больше ЗАТЯГИВАТЬСЯ своими словесными испражнениями, словно одной червивой еды было мало. «Молодым» для того, чтобы так сопротивляться тому же старшине, как не хватало какого-то внутреннего веса, какого-то внутреннего груза. И их за их какую-то ЛЕГКОВЕСНОСТЬ было ЛЕГЧЕ нагружать нарядами и разной работой.

И НИКТО напоследок тоже собирались нагрузить «дембельской» работой, но ОН на ВТОРОЙ день после приказа письменно обратился с просьбой о ЕГО скорейшем увольнении. ОН коротко написал о внутреннем своём состоянии, напомнил и о землетрясении. «Что ж ты до сих пор молчал?» – произнёс начальник штаба после того, когда прочитал написанное, и сразу поставил свою подпись под вышеизложенным. Ещё нужно было, чтобы и командир бригады подписал это заявление. Через пару недель и ВТОРАЯ подпись была уже на этом заявлении. Начальник штаба сначала сообщил НИКТО, что ОН может хоть на следующий день ехать домой, после чего стал предлагать ЕМУ остаться на сверхсрочную службу. – Оставайся. Станешь начальником секретной части или продсклада. – Нет. Я поеду. У меня там отец остался. Когда НИКТО ещё УЧИЛСЯ в школе, ОН думал, что ДАЛЬШЕ, когда этот отрезок ЕГО жизни останется позади, ЕМУ будет ЛЕГЧЕ. ОН ошибался. ДАЛЬШЕ становилось только тяжелее. ЕМУ хотелось, чтобы этот ДВУХЛЕТНИЙ армейский отрезок как можно скорее закончился. Но когда ОН дождался дня, который как должен был оказаться последним в этой части, никакого прилива жизненных сил, никакой радости ОН не почувствовал. Что-то говорило ЕМУ о том, что ЕГО плен не закончился, что что-то ЕГО задержит. Через час в столовой к НЕМУ подошёл один «дед» и сказал ЕМУ_>: – Ты, наверное, завтра не уедешь. – Почему? – Пистолеты пропали. В это день вдруг обнаружилось, что пропали ДВА пистолета в ОТДЕЛЬНОЙ роте, которая находилась в ПУСТЫНЕ за сто восемьдесят километров от батальона. Эта рота подчинялась этому батальону. Стало ясно, что из-за этих ДВУХ пистолетов «дембелям» пришлось бы уже долго дожидаться своего увольнения. Но на следующий день стало поспокойнее. Выяснилось, что полгода назад один из ДВУХ майский «дембелей», служивших в той ОТДЕЛЬНОЙ роте, не удержался и ПОКАЗАЛ один пистолет тому, кому оставалось ещё полгода служить, кому не хотелось ещё долго оставаться и дожидаться своего увольнения, кому очень хотелось поскорее уехать домой, кто и пошёл в штаб, чтобы назвать тех, кто мог взять эти пистолеты. В очередной раз в этот батальон и в ту ОТДЕЛЬНУЮ роту понаехало начальство из бригады, чтобы выяснить, что там происходит и чего там не хватает, чтобы выяснить, что какие недостатки следовало бы устранить. И выяснилось, что в той ОТДЕЛЬНОЙ роте как не хватало НИКТО.

«Вместо того, чтобы меня отправить домой, меня ещё ДАЛЬШЕ от дома отправляют. В ПУСТЫНЮ!»

ОН чуть не взбунтовался, но, прислушавшись к своему внутреннему голосу, подчинился. В ОТДЕЛЬНОЙ радиолокационной роте НИКТО подошёл к замполиту батальона. – Товарищ капитан! Зачем меня привезли сюда? – Потерпи немного. Ты с нами сегодня же обратно поедешь. А пока