Удивительно, но Серхат не стал с ним спорить, а начал оправдываться:
– Я старался войти внутрь, но огонь был слишком сильным, я не смог…
– А пожарные смогли! – сказал Меннан, все больше раздражаясь. – Вошли вместо тебя внутрь, вытащили нашего Кадира живым. А если бы ты пораньше зашел, может, с ним сейчас все было бы значительно лучше.
Серхата в угол зажали.
– Это их профессия… Откуда мне знать, как правильно спасать людей из огня?
Меннан посмотрел на него, как на слизня:
– Понятно с тобой все. А еще мужиком себя называешь.
Эти слова были последней каплей. Серхат сорвался и полез на Меннана.
– Ты чё вообще несешь? – заорал он. – С чего я не мужик? Меня сейчас только уважение к твоему возрасту держит, но это ненадолго!
Меннан не отступил. С неожиданным для его комплекции проворством он, словно бойцовый петух, подскочил прямо к слетевшему с катушек парнишке:
– Чё ты тут? Ты давай тогда не языком мели, а показывай, чё реально можешь!
Промедли я хоть еще немного, началась бы драка.
– Вы совсем охренели, что ли? – сказала я негромко, но эффектно.
Для них обоих было неожиданностью услышать турецкий сленг от англичанки посреди Коньи.
– Ну-ка, быстро успокоились, – добавила я.
Меннан пробормотал что-то невнятное, но мне было не до него. Я повернулась к Серхату:
– Послушайте меня, Серхат-бей. Если вы будете честно отвечать на мои вопросы, то оставайтесь, если собираетесь юлить, то лучше уходите отсюда. Остальное мне придется узнавать у Зии-бея.
Услышав имя Зии, Серхат разжал кулаки и опустил плечи.
– Прошу прощения, – сказал он, пряча глаза, – я не виноват в случившемся, но все почему-то настроены против меня. Даже Зия-бей. Ну как мне было понять, что в кладовке начался пожар? Я сделал все, что мог. Я позвонил всем, кому мог. Что мне еще было делать? Я сказал Кадиру, чтобы он не заходил, но он пошел. А что, если бы я тогда пошел за ним внутрь, а потом умер?
Это была вспышка искренности… Сгоревшее лобби, удушающая вонь – все это тяжело действовало на всех нас.
– Успокойтесь, – я снова попыталась утихомирить всех вокруг, – если мы будем кричать друг на друга, то в итоге ни к чему не придем. Давайте будем спокойно слушать друг друга.
Но возражение на этот раз пришло не от мальчишки, а от мягкого, казалось бы, Меннана.
– Как вы мне прикажете здесь успокоиться, мисс Карен, – сказал он с налитыми кровью глазами, – если этот человек оставил моего друга на верную погибель!
Теперь я ясно поняла, что он хочет саботировать допрос.
– Прекратите, Меннан-бей! – заорала я на него. – Сейчас мы уже ничего не можем сделать для вашего друга. Я стараюсь спокойно проводить опрос. Пожалуйста, держите ваш язык за зубами, а если вы с этим не справляетесь, то, будьте добры, подождите снаружи.
Меннан покраснел, как помидор, но никуда не ушел. Зия, видимо, сказал ему ни в коем случае от нас не отлучаться. А я снова повернулась к Серхату:
– Итак, Серхат-бей, на чем мы остановились…
– Нет, – возразил он решительно, – больше я с вами разговаривать не хочу. – Он указал на Меннана: – Если я тут еще немного побуду, то у кого-то точно будут неприятности. А Зие говорите что хотите.
Серхат развернулся и пошел прочь. Я расстроенно смотрела ему вслед. Он прошел несколько шагов, обернулся и сказал растерявшейся Незихе:
– Вы идете, уважаемая?
Незихе взглянула на меня, спрятала глаза и спешно сказала:
– Угу, иду. Иду, да.
