– Где найти этот дом?
– Совсем недалеко отсюда. Сейчас, когда выйдете из «Трезубца», повернете направо. Пройдете два квартала, до улицы Montee des Accoules3. Поднимайтесь по ней направо, пока не увидите перекрестка с Rue des Mulettes4. Здесь надо свернуть налево. Идите прямо, минут пять, пока не попадете на небольшую площадь перед церковью святого Иосифа. Днем это рынок, место торговли крестьян. С этой площади выходят три улицы. Вам надо идти в средний проулок – он там самый неприметный с виду. Через полсотни шагов вы очутитесь перед домом синьора Витолдо.
– Понятно. Направо, два квартала, налево, до улицы … как это… des Mulettes, идти пока не выйдешь на рынок. С рынка в средний проулок. Так?
– Да.
– Как я узнаю, что это тот самый дом?
– Вы его ни с каким другим не спутаете. Он там один такой. На тот случай, если вы все-таки засомневаетесь, у него над аркой ворот красуется герб.
– Какой герб?
– Желудь, лиса и лягушка.
– Желудь, лиса и лягушка… – задумчиво протянул фон Гейделиц. – Хорошо, хозяин. Думаю, я найду этот домик. На всякий случай: ты нас не видел, ужином не кормил, никаких сказок не рассказывал и вообще крепко спал. Это понятно?
– Совершенно понятно.
– Флорина, за твое молчание, хватит?
Трактирщик засмеялся, изобразил ртом и руками рог изобилия, и добавил:
– С избытком.
– В таком случае, ты можешь избыток оставить себе, а мне еще рассказать о синьоре Витолдо Русо, что посчитаешь нужным.
– Этот синьор, Витольдо Русо, из Неаполя. Большой вельможа, из знатного и древнего рода, страшно богат. Является, между прочим, правой рукой папы. А левая рука папы – его брат Игнасио Русо. Их фамильный герб – желудь, лиса и лягушка. Я слышал историю, что у братьев, в отрочестве, одна из любимых игр была в палачей. Они вешали слуг, чтобы посмотреть, как те дрыгают ногами. Некоторых слуг удавалось спасти, вытащив из петли вовремя, некоторых приходилось хоронить. Говорят, там был один прыткий малый, которого вешали три или четыре раза – и каждый раз он оживал. Так вот, этот мальчишка стал проситься, чтобы его повесили лишний разок. Он стал рассказывать, что, вися в петле, попадает в рай. Рассказывал удивительные истории про великанов, волшебников, драконов, фей, про поля изобилия и свежести. Старший брат, Витольдо, наслушавшись этих историй, решил сам посмотреть на рай, драконов и фей. Сказано – сделано. Игнасио накинул ему петлю на шею и повесил, в наилучшем виде. Не знаю, что там видел Витолдо, но глотку он себе повредил, пока болтался в петле, это точно. С той поры он говорит хриплым шепотом.
Фон Гейделиц покрутил головой:
– Надо же. И много у тебя таких сплетен?
– Изрядно. Хотите послушать еще?
Капитан снова поднялся из-за стола.
– Нет. Мне пора идти разыскивать синьора Витолдо.
– Конечно, господин немец! Дай вам Всевышний долгого здоровья, успехов и удачи.
Гвардейцы вышли на улицу. Дождавшись, пока хозяин захлопнет у них за спиной ворота и задвинет засовы, они повернули направо.
Пройдя с полквартала, Йохан поинтересовался:
– Вы уже догадались, кто наш противник, господин капитан?
– Да. Я и раньше подозревал, что наш противник – синьор Витолдо Русо, когда Кустодио сказал про дворянина, говорящего шепотом по-флорентийски. А когда трактирщик назвал его по имени, окончательно уверился в этом. Трактирщик сказал не все.
– А что он умолчал?
– Витолдо Русо – правая рука папы, когда надо кого-то по-тихому убить, покалечить, выпытать сведения, свести в могилу без покаяния… и прочих «богоугодных» дел. А его брат, кардинал Игнасио Русо, не просто духовник, а еще дырка папы. Так что это семейка еще та…
