Все беды микрорайона прекратились, словно по мановению руки, когда в девяносто пятом предприимчивый бизнесмен Ашот Маркосян выкупил у города пресловутый дом на снос, полностью его отремонтировал и превратил в уютный ресторанчик под названием «Мирандолина». Теперь внешний фасад здания напоминал средневековую таверну, внутренний дизайн был строг и изыскан – бело-голубые с искрой стены и приятное освещение. Столы обычно расставлялись полукругом, и любой посетитель мог видеть небольшую сцену. Завсегдатаями ресторана были средних лет солидные бизнесмены, приезжавшие сюда расслабиться или провести деловые переговоры. Ассортимент подаваемых блюд и вин поражал разнообразием, для особо почетных гостей столики стояли в уютных нишах, напоминавших волшебные домики – это создавало у клиентов ощущение уединенности.
Поверенный Дональда Капри выбрал «Мирандолину», поскольку господин Маркосян был известен, как солидный и уважаемый бизнесмен, не занимавшийся темными делами. Отношения его с органами правопорядка и санэпидстанцией были достаточно теплыми, а охрана в ресторане работала четко и слажено – во всяком случае, наркотиков и проституток посетителям не предлагали, и там никогда не бывало драк или – упаси боже! – перестрелок. Господин Маркосян всегда вел себя рассудительно и знал, где и как хранить деньги, поэтому дефолт девяносто восьмого года не сумел пошатнуть его бизнес. Ресторан и пристроенные к нему сауна с массажным кабинетом ежедневно приносили своему хозяину такой доход, что когда поверенный Капри предложил Маркосяну заключить договор аренды зала на неделю, тот возмутился и, иронизируя, назвал астрономическую сумму. Однако поверенный, не моргнув глазом, ответил согласием – таковы были данные ему инструкции. Контракт тут же подписали, деньги без всяких проволочек были перечислены на счет «Мирандолины», и уже на следующий день группа «Русский романс» приступила к репетициям в арендованном помещении.
В первые дни Глеб Сорокин с недоумением прохаживался по залу, словно к чему-то принюхиваясь – два года назад он пытался предложить Маркосяну свои услуги, но тот его даже не принял. Теперь, когда им для работы предоставили лучший зал ресторана, Глаб не переставал удивляться и однажды, как бы между делом, поинтересовался у Лизы:
– И кто же вас спонсирует, детвора? Димка что ли?
– А почему бы и нет? – кокетливо ответила она вопросом на вопрос.
Взгляд Сорокина стал недоверчивым – Дима был из обеспеченной семьи и, выполняя каприз своей хорошенькой подружки, неплохо платил ему за репетиции с Лизой и ее друзьями, но на мультимиллионера он явно не тянул.
– Не грузи меня, у Димки таких бабок нет, хоть он последние штаны продай.
– Зря ты так плохо о нем думаешь, – засмеялась Лиза и небрежно махнула рукой. – Ладно, успокойся, это нас один… наш знакомый миллиардер спонсирует.
Глеб посмотрел на нее странным взглядом, поцеловал кончики пальцев и промычал нечто невразумительное. Потом внезапно заторопился:
– Работать! Работать, господа, не теряем времени!
С тех пор он называл их не «детворой» или «зелеными», а «господами» и заставлял работать с таким энтузиазмом, словно опасался, что за ним кто-то незаметно наблюдает, и ему могут отказать от места. Естественно, что при столь интенсивном режиме труда Лиза начисто позабыла о двойке по истории и вспомнила о ней только перед самым зачетом по алгебре.
