Встретимся в музее - страница 3

Конечно, в вашем регионе Англии существовали поселения железного века. Возможно, Вам будет интересно посетить остатки городищ в Уорхэм Кемпе или Граймс-Грейвсе.

Мне не хотелось бы Вас расстраивать, ведь, насколько я могу судить, Вы тяжело переживаете смерть подруги, и тем не менее я не могу оставить без внимания Ваше неверное представление, будто Толлундский человек сам «выбрал» место, где сохранилось и в конечном итоге было найдено его тело. Дело в том, что в раннем железном веке, в промежутке между 600 и 300 годами до нашей эры, тела умерших традиционно подвергались кремации. Этому сопутствовали определенные церемонии, из которых мы делаем вывод, что подобной процедурой люди воздавали покойнику честь и гарантировали, что переход в мир иной будет спокойным и безопасным. После того, как тело сгорало, кости доставали из пепла, помещали в урны или заворачивали в ткань, а затем хоронили, часто вместе с небольшим кусочком металла (брошью или другим украшением). Именно по этим находкам в могильных холмах мы можем с уверенностью судить о том, какая участь ожидала тела умерших в те времена.

Толлундский человек умер не естественной смертью и, как мы знаем, не был кремирован. Его похоронили вдалеке от поселений – в области, которую незадолго до этого разрабатывали для добычи торфа. У нас нет сомнений в том, насколько ценилось это топливо у его сородичей. Средние температуры тогда были ниже на 2–3 градуса по Цельсию, чем в сегодняшней Дании, а ведь даже в наши дни зимними ночами столбик термометра может опускаться до отметки в -10 градусов. Также топливо было необходимо этим людям, чтобы готовить каши из различных зерен. Благодаря содержимому желудков болотных людей и другим источникам нам известно, что именно таким был их рацион. В те времена люди преклонялись перед болотами. Не земля, не вода, а нечто среднее, окутанное ореолом тайны. Вряд ли Толлундский человек рассматривал бы болото в качестве спокойного места для последнего приюта. Мои слова звучат сухо и мрачно, и мне так жаль, что я не обладаю умением быстро и элегантно переходить к главному, к тому, что я пытаюсь до Вас донести. По моим представлениям, Толлундского человека принесли в жертву, чтобы умилостивить некие силы, дарующие торф.

Но вернемся к вопросу визита в музей, который Вы так долго откладывали. В письме Вы упоминаете мужа и детей. Если Вам не хочется путешествовать в одиночку, может быть, к Вам присоединится кто-то из членов Вашей семьи? У меня самого есть дети (жена, увы, уже не с нами), и они обычно делают вместе со мной то, что мне не хотелось бы делать одному. Потакают мне, кажется, так правильно говорится. Я с большой радостью проведу Вас по музею, если Вы найдете способ до него добраться.

С уважением,

Андерс Ларсен, куратор

Бери-Сент-Эдмундс

9 февраля

Уважаемый мистер Ларсен,

Вы так добры, что продолжаете мне писать. Я вижу в этом одно из преимуществ старения: люди чаще проявляют доброту. То поднимают оброненную мной вещь, то терпеливо ждут, стоя за мной в очереди, пока я снимаю перчатки, чтобы открыть кошелек и расплатиться за покупки. Но Вы меня даже не видите. Вы добры просто к незнакомой корреспондентке. Спасибо Вам за это. Кроме того, Вы просветили меня по некоторым вопросам, и теперь мне стыдно. Я всю жизнь прожила на этой земле и, оказывается, никогда до конца не понимала ее природу, подмечая только самые поверхностные характеристики: какая она вязкая и блеклая, как хорошо растет на ней малина и как плохо – рододендроны. Я никогда не бывала на раскопках поселений железного века, но теперь собираюсь. Честно. Уже отметила в календаре относительно свободный день и твердо намерена их посетить.