Высохшее сердце - страница 16

Но теперь в наших спальнях стояли кондиционеры, а у дяди Амира – еще и цветной телевизор. Когда он работал, его было слышно по всему дому. Едва придя домой, дядя Амир включал его просто для того, чтобы убедиться, что он еще в исправности, поскольку бывало и наоборот. Тогда дядя Амир раздражался и возился с ним до тех пор, пока не приводил его в чувство, хотя иногда он оставался немым по нескольку дней кряду. Когда дяде Амиру не удавалось наладить телевизор самому, он ругал мастера, которого обычно вызывал для починки, и отправлялся его искать. Потом он нашел другого мастера, и тот сказал ему, что антенна настроена неправильно, однако на этом мучения дяди Амира не кончились. Он только стал злиться еще сильнее: теперь он грозил телевизору кулаком и клялся, что разнесет его вдребезги, но я подозреваю, что это делалось с дополнительной целью нас рассмешить.

Я по-прежнему спал с матерью в одной комнате, и это тоже было поводом для дядиных шуточек: он напоминал мне, что скоро от нас уедет и тогда мне волей-неволей придется отказаться от моей детской кроватки и привыкнуть спать в отдельной комнате, как взрослому. Он знал, что меня пугают все эти возможные перемены. Мне нравилась моя кроватка, нравилось спать в одной комнате с мамой, и я обожал слушать сказки, которые она рассказывала мне, когда была в настроении. Кроме того, я не хотел, чтобы дядя Амир от нас уезжал.

Он все время куда-то уходил и приходил, наш дядя Амир, все время дергался, не мог усидеть на месте – то клал ногу на ногу, то снова снимал, беспокойно подрагивая лодыжками. Ему надо что-то делать, говорил он. Не может он просто сидеть и пялиться в стену. Он включал музыку и смотрел телевизор с открытой дверью, бренчал на гитаре и пел во весь голос так, будто все еще играл в любительской группе, как в молодости. Он сыпал идеями, подтрунивал надо мной и матерью, смеялся, подкалывал нас и подначивал. Так что в следующем году, когда он и впрямь уехал, по дому разлилась необычная тишина. В том возрасте я еще не мог толком понять, куда он уезжает и зачем, но он все равно объяснил это, а потом повторил свои объяснения. Его отправляют в Университетский колледж Дублина на трехгодичные курсы международных отношений, предназначенные, как сказал он мне и маме, для будущих дипломатов высокого полета. Эти слова – курсы международных отношений в Университетском колледже Дублина – застряли у меня в памяти на годы, хоть я и не понимал полностью их смысла.

– Это очень престижная программа, – сказал он нам, – туда очень трудно попасть, и европейские правительства дают студентам очень щедрую стипендию. Знаете, что такое стипендия? Это как жалованье, только шикарней. Латинское слово. Знаете, что такое латынь? Древний язык, на котором говорят в престижных университетах. Для этой программы отбирают только самых лучших, вроде вашего дяди Амира. Знаете, зачем они придумали такую программу? Чтобы те, у кого есть индивидуальность и стиль, побыстрее достигали высоких должностей.

Отъезд дяди Амира в Ирландию последовал за вестью о том, что он принят на курсы, почти мгновенно – так ему не терпелось туда отправиться. «Это мое правило, – сказал он, – ловить удачу за хвост». Он планировал пройти полугодичный курс английского для продвинутых, а заодно приспособиться к ирландскому образу жизни. Вообще-то этот курс ему не нужен, объяснил он, но его стоимость покрывается грантом, так почему бы и нет, а стипендию он будет получать с самого первого дня.