Бьярне и не собирался. По контракту его местом работы был камбуз. А в свободное от этой самой работы время он собирался тренироваться в имеющемся на корабле спортзале, проходить уровни свежекупленной игры и спать.
Каюта оказалась больше, чем он себе представлял. Не люкс на круизном суперлайнере, конечно, но и не убогая конура из морских баек.
Во-первых, имелось окно, точнее, иллюминатор. Во-вторых, полноценная “полуторная” кровать, причем конструкторы не пожалели пространства, и Бьярне удовлетворила не только ширина, но и длина ложа. В-третьих, – и вот это был самый большой сюрприз – в каюте имелся телевизор. Не слишком большой, но зато Бьярне не придется подстраиваться под вкусы остальных членов команды.
Кстати о команде – ему ж велели пошевеливаться. Бьярне мог возразить, что от лишних десяти минут ничего не зависит, но решил не нарываться в свой первый рабочий день, так что раскрыл чемодан и принялся искать одежду.
***
Ему повезло – первая же лестница привела Бьярне на камбуз.
– Наведи порядок в комнате приема пищи, – без вступления и вводных слов распорядился кок. – Какой же бардак!..
В его голосе не было ничего искусственного, а только искреннее неприятие происходящего. Такое, на грани с физической болью.
“Педант”, – подумал Бьярне и пошел за тряпкой и моющим средством, благо направление, где все это взять, ему указали.
И вправду было грязно. Бьярне протер от крошек отделанные металлом поверхности обеденных столов, отчистил с них давно засохшие пятна. Потом по указанию кока проверил сроки годности у стоящих в специальных корзинах соусов.
– Все, что негодно, сразу в мусорку, – получил он новое распоряжение. – Потом сходи в холодильник и возьми новые… – секундная пауза. – Только сроки тоже проверь.
За столами была уборка в холодильнике-витрине, где стояли порционные йогурты, пакеты с молоком и сливками для кофе, соки. Переместившись к столу раздачи, Бьярне взял второй двухсотлитровый мешок для мусора – там обнаружилась целая колония прогорклых мюсли, каменно-твердых печений и заплесневевшего хлеба.
– Неплохо, – прокомментировал кок. – Идем, поможешь чистить овощи.
– Бьярне Бек, – наверное, стоило с этого начать, но лучше поздно, чем никогда. Бьярне протянул своему временному начальнику руку.
Тот посмотрел на нее, как на невиданное чудо, и Бьярне заподозрил, что предложение рукопожатия останется без ответа, но тут его руки коснулась жесткая ладонь.
– Андре Новак, – представился кок. – Давай, становись чистить картошку. Нам через час народ кормить.
Наверное, надо было сказать Новаку, что готовить Бьярне не умеет от слова совсем. Но тот и правда “зашивался” – перемещался по камбузу бегом, ожесточенно стучал ножом по доске, с грохотом опускал “купол” промышленной посудомоечной машины, так что Бьярне решил, что как-нибудь справится с несчастной картошкой.
Он успел почистить половину из того, что ему дал Новак, когда тот обратил внимание на своего помощника.
– Экономку возьми, – бросил сухо.
– Я не знаю, что это, – признался Бьярне, орудуя ножом с максимально возможной скоростью. У него страшно устали руки, но он скорее откусил бы себе язык, чем признался в этом.
Новак сказал что-то – Бьярне не расслышал в царящем на камбузе шуме. А потом сунул ему под руку странную приспособу.
– Вот так, – схватив картофелину в одну руку, а “экономку” в другую, Новак движением “от себя” как бы погладил корнеплод. В прорези экономки появилась ленточка кожуры. – Как будто ее бреешь.
