Стелла пожелала тут же получить обещанные книги, и я попросила горничную распорядиться принести их в спальню сестер. Эдит хмуро кивнула. Скорее всего, она считала, что я поступаю неправильно, передаривая подаренное будущим мужем, но я ничуть не жалела, что нашла способ избавиться от этих многофунтовых фолиантов. Везти их в Норсдейл, откуда они приехали? Пожалейте лошадей! А вот Стеллу это развлечет долгими зимними вечерами.
Зато я с удовольствием наведалась в конюшню, чтобы посмотреть лошадь, которую для меня по поручению короля приобрел сэр Эдейл.
Донован, увидев меня в новом платье, ничем не выказал удивления.
- Пришли полюбоваться на свою лошадь, леди? – спросил он таким тоном, словно я каждый день заглядывала в конюшню в бархатном платье. – Хорошая лошадь, скажу я вам.
- А что скажешь про меня? – спросила я, приподнимая подол и выставляя на обозрение бархатную туфельку.
Старик будто бы только сейчас заметил мои обновки и кивнул:
- Как по мне, так вы всего этого и раньше заслуживали, леди.
Только вид у него был не очень довольный.
Я прошла с ним до стойла, где жевала овес чудесная кобыла-двухлетка. Я протянула ей припасенный кусок хлеба, и она милостиво приняла подношение, обнюхала мне руки и ткнулась атласной мордой мне в щеку. Надо ли говорить, что я полюбила Бальди тут же и безоговорочно. Ласково заговаривая с ней и поглаживая по холке, краем глаза я замечала, что Донован становился все мрачнее и мрачнее.
Наконец, я не выдержала.
- Ну-ка, выкладывай, - потребовала я. – Что у тебя на душе.
Он ждал этого, и ответил мне тут же, поправляя шапку с тощим петушиным пером:
- Не думал я, что вы согласитесь на этот брак. Темное место этот Норсдейл.
- С чего ты взял? – спросила я, помедлив, и радость от щедрых подарков жениха тут же померкла, а сердце захолодило, как от сквозняка.
- Слуги рыцарей говорили, - пояснил Донован. – Очень я переживаю за вас, моя милочка. Будьте там поосторожнее. Держите нос по ветру, да помните, что чем дальше на север - тем больше колдунов…
- Они рассказывали тебе что-то? – перебила я его. – Или говори толком или замолчи, и не пугай страшными сказками.
- Разве же про такое говорят открыто? – обиделся он. - Все больше недомолвками и намеками. Про черных нетопырей и оборотней, что рыщут по лесам в тамошних краях. Так что не выходите из замка без охраны.
Я нахмурилась, а потом засмеялась:
- Оборотни? Нетопыри? Что за чушь. Неужели ты купился на детские побасенки? Расскажи мне еще про ручей с феями, куда надо швырять шпильки, чтобы узнать будущее.
Донован проворчал что-то о том, что в каждой побасенке есть доля правды. Но я прижалась щекой к гладкой шее Бальди и спросила насмешливо:
– Много ты видел оборотней за свою жизнь? А упырей? То-то же. И нечего меня пугать. Я и так сама не своя от сюрпризов последних дней.
- Я сказал, а вы уж сами решайте - верить или не верить, - он упрямо скрестил на груди руки. - По мне, так смахивает на правду. Чего только про этих северян не рассказывают.
- Уверена, что в тамошних краях про нас врут еще бессовестней, - сказала я.
Донован только покачал головой и переменил тему:
- У меня для вас тоже есть подарок, леди.
Мне стало совестно, что я посмеялась над ним. Конечно же, Донован говорил от чистого сердца, и он в самом деле волновался за меня. Пожалуй, он был единственным, кто всегда принимал участие в моей жизни – с малолетства, как я себя помнила, и до сегодняшнего дня.
