– Приблизительно. Мы обсуждали некоторые траты и стратегии, а также зарплаты сотрудников и постепенный их рост, чтобы не терять ценные кадры. В два раза вас устроит?
Я вдруг поняла, что могу торговаться, но совесть и так кричала и пинала меня во все места. Если бы могла, и ущипнула бы тоже.
– Вполне, – спрятала я взгляд за ресницами и готова была сорваться с места, чтобы скакать, повизгивая и размахивая ушами, как щенок.
– Что касается компенсации, – вёл дальше Вересов, – предлагаю сделать вот что…
Ой. Я уже и забыла о компенсации-то. Надо быть внимательнее. И голову не терять. Просто мне ну очень нужны деньги. У Линки сапоги порвались. Никитос из джинсов вырос…
Перед моим носом опустилась золотая карточка.
– Что это? – подняла я глаза.
– Это компенсация. Предлагаю вам купить вещи, которые будут соответствовать статусу моей личной помощницы. Список всего, что вам может понадобиться, я скину по телефону. И да. Могу побыть в качестве эксперта. Помогу вам с пользой потратить корпоративные деньги на соответствующий дресс-код.
Это звучало… как пощёчина. Первое, что я хотела сделать, оскорблённо спросить: «Я что, плохо одета?», но сдержалась, потому что понимала: он в некотором роде прав. Все мои наряды вполне подходят для офисной работы, но и только.
С платьями «на выход» был напряг. Ту выставку картин я до сих пор вспоминаю с неловкостью. Меховой полушубок пришлось брать «напрокат» у Лерочкиной знакомой, а в связи с тем, что я опрокинула на себя флакон духов, шуба впитала этот запах и никак не желала выветриваться. И я точно знаю, что хозяйка выразила недовольство.
Я бы могла обновить гардероб, но не сразу, постепенно. Поэтому… как говорила моя любимая бабушка: дают – бери, бьют – беги.
– Спасибо большое, – очень вежливо поблагодарила я Вересова и двумя пальцами, как скорпиона, взяла карточку. Это было непростое решение. Точнее, невыносимо тяжёлое, – думаю, я справлюсь сама, без вашего экспертного мнения.
– Хорошо, – кивнул он и сделал какую-то пометку в блокноте, что лежал перед ним на столе. – Адреса магазинов, где нужно покупать одежду, я тоже скину.
Это чтобы наверняка. Видимо, он думает, что я на барахолках или в секонд-хэндах одежду покупаю. Но оскорбляться снова не стала. Молчание – золото. Это лучшее, что я сейчас могу сделать, особенно, когда Вересов не стал жадничать и зарплату мне одним движением руки в два раза повысил. Всё остальное – тоже мне во благо, а поэтому спорить нет смысла и показывать свою гордость, а точнее – гордыню – точно не стоит.
– Ну, а теперь, когда мы разобрались с тем, чтобы было важно для вас, перейдём к главному. Сейчас я расскажу, что важным будет для меня.
– Ещё один важный момент, – спохватилась я и вклинилась в вересовскую проникновенную речь. – Нормированный рабочий день. За редким исключением, когда действительно есть необходимость задержаться.
Зря я его перебивала. Вересов снова смотрел на меня слишком внимательно и постукивал пальцами по столу.
– А теперь я расскажу, – повторил он с нажимом, – что будет важным в нашей совместной работе.
Я сложила руки на коленях, приготовившись слушать. Как бы его условия тоже важны, потому что от них будет зависеть мой распорядок дня и планирование ежедневных задач.
– Твои основные задачи, – сказал Вересов, словно читая мои мысли, – улыбаться, кивать, приносить кофе, надевать красивые платья и оттенять мою красоту.
