Ярослав и Анастасия - страница 33

. Иными словами, в начинающейся на Дунае войне нам придётся нелегко. Вот я и позвал тебя. Подумай, как сделать, чтобы князь Ярослав отстал от союза с твоим братом и твоей матерью. Если он отпадёт от Иштвана, то, поверь мне, не пойдут помогать мадьярам ни чехи, ни Сицилия. А со Стефаном Неманей мы как-нибудь справимся сами. Он друг мадьяр ненадёжный, ибо ищет лишь свою выгоду. Так какие у тебя мысли, Бела? Говори, не бойся.

Молодой человек, опасливо озираясь по сторонам, словно боясь, что кто-нибудь подслушает их разговор, несмело предложил:

– Ну, может быть… У всесильного базилевса найдутся в окружении Иштвана доброжелатели. Я слышал о свойствах восточных ядов. Не станет Иштвана, не будет и союзов, вредных особе автократора и империи ромеев, не будет и войны.

– Что слышу я! – Мануил в негодовании вскочил с кресла и заходил по палате, размахивая руками. – Ты брата родного убить предлагаешь! Ты! Господи, какой позор! Правильно моя дочь называет тебя варваром, Бела! Ты знаешь, сколько у меня братьев, родных и двоюродных! И далеко не все они верны мне! Но я никогда, слышишь ты, щенок, никогда не желал им смерти и не пытался от них избавиться! Сколько заговоров строил против меня Андроник, и сколько раз мог я приказать его умертвить! Но я не сделал этого, ведь он мой брат! Это до какой же низости надо дойти, чтобы предлагать такое!

Бела рухнул ниц, тёмно-голубая туника разметалась по мраморному полу.

– Прости, о божественный автократор! Я не постиг в полной мере преподанной мне мудрости. Просто я… я хочу блага империи ромеев, – пролепетал испуганный потомок Арпада.

Мало-помалу базилевс остыл и сел обратно в кресло.

– Надо расстроить брак Иштвана с дочерью галицкого князя. Как это сделать? Подумай, Бела. Наша мерность поручает тебе это дело. Только чтобы без яда, кинжала и прочих гадостей. Ты понял меня?

Бела кивнул, стукнувшись лбом о пол.

– Тогда иди. И знай: сегодня ты меня разочаровал.

Подобрав полы одежды, Бела поспешил покинуть покой императора. Он долго шёл по широким коридорам дворца, ловя завистливые взгляды придворных. Царевна Мария, облачённая в красную столу[123], в мафории[124] голубого цвета на русых волосах, проскользнула вверх по лестнице в сторону гинекея[125], сопровождаемая двумя лоратными патрицианками[126]. Заметив угорца, она остановилась, надула пухлые пунцовые губки, недовольно наморщила мясистый нос с горбинкой и насмешливо промолвила:

– У тебя такой жалкий вид, Бела. Что, досталось от отца?!

– Напротив, базилевс был ко мне милостив, как всегда, – ответил ей Арпадович.

– Не лги! Некоторые добрые люди слышали, как император кричал на тебя. В этом дворце, дорогой «женишок», стены имеют уши. Знай это.

Мария неожиданно рассмеялась.

Скрипнув зубами, Бела смолчал и, пропустив женщин, ринулся вниз по крутым ступеням. Он поспешил покинуть ненавистный Влахерн и в сопровождении небольшого отряда стражи направил стопы к угорскому подворью, расположенному на берегу бухты Золотой Рог.

«Найди способ, как расстроить брак». Легко сказать, а как, как это сделать? Мучили сына Гезы неприятные мысли.

«Вот не справлю дела, и прогонит меня базилевс, чего доброго. И придётся мыкаться в нищете, сидеть тут в заложниках!» – кусал в отчаянии Бела уста.

На угорском подворье встретил его Фаркаш – молодой барон, не так давно взятый к нему в услужение. Покуда вёл он себя почтительно, тихо и различные мелкие поручения выполнял толково. Но, бог весть, сумеет ли этот Фаркаш проворить дела более сложные и трудные.