В
какой-то момент девушка осознала, что, пожалуй, наступило время пройтись,
потому что здесь им уже не рады даже официанты, и наклонилась к спутнику:
–
Миша?
– О
да, моя богиня сердца, что слух ласкает дивный мой… – отозвался он, но почти
тут же его опять потянуло куда-то по волнам поэзии: – А если песнь моя
прелестна, поди туда, где солнечных цветов шумит прибой…
–
Миша, пойдём отсюда, ладно? – жалостливо подняв брови домиком, попросила она.
Парень
недоумённо огляделся, будто только понял, где они, поднял руку, подзывая
официанта, но, вместо того, чтобы попросить счёт, потребовал повторить, указав
на почти опустевшую бутылку.
–
Миша, нам уходить пора! Пожалуйста! – с мольбой в глазах попыталась настоять
девушка под сомневающийся взгляд паренька в фартуке, и тут же обратилась к официанту:
– Дайте нам счёт, пожалуйста!
–
Дорогая Ло, куда ты торопишься? Мы же в ресторане! Средь веселья и в дурмане… –
начал было поэт, но она пресекла очередной уже зарождающийся стих не первой
свежести и попросила:
–
Миша, мне нужно на свежий воздух. Пожалуйста! Давай погуляем, а?
Он
замолчал, смерив её покровительственным взглядом, вздохнул и с улыбкой выдал:
–
Так уж и быть. Какие же вы, девушки, нежные, – и дёрнул бровью.
Когда
принесли счёт, официант замешкался, не зная, кому давать, и уже было протянул
папочку Лоре, но кавалер выпростал руку и схватил сам. С суровым видом открыл
чек и внезапно насупленно замер. Пузико выкатилось чуть сильнее, румяное лицо
закаменело, теряя налёт одухотворённости, а нижняя губа по-детски обиженно оттопырилась.
Кажется, он даже начал трезветь, судя по отливающей от кончика носа краске.
Видя
такое дело, Лора с отчаянием вздохнула и полезла в сумочку за кошельком, но
Миша уже опомнился и строго поглядел на спутницу:
–
Даже не думай, Ло! Я мужчина, я пригласил тебя! Не смей оскорблять меня такими
жестами! – и он с презрением швырнул папочку на стол и полез в карман.
Но,
к удивлению спутницы, вытащил он не кошелёк, а телефон. Набрал какой-то номер,
чуть подождал, пыхтя на циферки выглядывающего чека, и затем проговорил в
трубку:
–
Алло, мам?.. Да… Да… Мам, скинь мне на карту пять тысяч. Ну что?! Не надо
сейчас, мам! Ну не рассчитал, ну что уж тут? У них тут вино за какие-то бешеные
деньги продают! Что я, шмурдяк девушке предлагать буду?!
Миша
строго посмотрел на опять было двинувшуюся в его сторону Лору и выставил руку в
протестующем жесте. Официант сочувственно посмотрел на гостью и удалился, чтобы
не мешать клиентам решать вопрос.
–
Хорошо, мамусь, сейчас проверю, – закончил разговор спутник и сбросил вызов.
Горделиво
откинул с лица упавшую чёлку и подмигнул девушке:
–
Вот видишь? Всё решили!
– Я
могла оплатить свою половину, – чуть тише, чем хотела, проговорила Лора, но
парень вновь сдвинул брови:
–
Ну, Ло, зачем ты ставишь меня в такое неудобное положение? Я ведь мужчина.
Более того, я джентльмен! И не какой-то ряженый, а настоящий!
Девушка
отвечать не стала, а, прикрыв ладонью глаза, сидела, пока спутник подзывал
официанта вновь и пикал картой по терминалу. После накинула пиджак и, не
дожидаясь, когда кавалер отодвинет ей стул, поднялась сама. Потянулась было к
кошельку, чтобы оставить официанту чаевые, но затем посмотрела на Мишу и испугалась,
что тогда он точно посчитает себя оскорблённым. Ещё и, не дай Булгаков, начнёт на
весь ресторан требовать вернуть деньги его даме сердца.
