Когда я уйду, не оплакивай меня,
Я надеюсь, ты гордишься, кем я был раньше.
Отпусти свою боль.
Ты будешь помнить меня, когда я уйду?
Или ты забудешь всё, что я сделал?
Я совершал ошибки, которые не могу исправить.
Я просто человек и хороший, и плохой.
Сможешь простить все мои ошибки?
Я останавливаюсь и открываю глаза, вдруг поняв смысл песни, которую папа когда-то напевал мне. Маркус замечает мой сменившийся настрой и понимает причину.
– Он уже давно чувствовал вину за свою тайну, – негромко произносит Маркус, подтвердив мои мысли. Я откладываю гитару и складываю руки на колени.
– Но разве это меняет ситуацию? В любом случае он обманывал меня. Я не понимаю, как раньше не заметила всех странностей.
– Так же, как и не видела недостатков в своей стране. Слепая любовь и покровительство. Папа был для тебя идеалом, лучшим гражданином государства, построенного на лицемерии и лжи.
В какой-то степени он прав. Папа тот человек, который имеет огромное значение в моей жизни. Однако после его ужасного поступка всё пошло под откос. Мне, как человеку, любящему идеальность, такой расклад очень не нравится.
– Как бы ты поступил в моей ситуации?
– Я бы, конечно, тоже разозлился, но попытался бы понять мотивы отца. Он не просто так скрывал всё от тебя.
Я опускаю голову и смотрю на гитару. Беру её в руки и передаю Маркусу.
– Сыграй что-нибудь, – прошу его.
Маркус садится рядом и ставит гитару себе на колено. Он перебирает струны, а после начинает играть. Мелодия даёт успокоение, ограждает от всех проблем. Я не отрываю взгляд от пальцев, которые касаются струн. Через некоторое время понимаю, что уже смотрю на расслабленное лицо Маркуса.
Когда Маркус медленно выдыхает, приоткрыв рот, что-то внутри меня сжимается. Тут же отбрасываю все мысли и отворачиваюсь будто ошпаренная. Что это было? Сердце забилось. Меня пугает этот отклик.
– У тебя есть ещё друзья, не считая Ханны? – интересуюсь я, после того как Маркус заканчивает играть.
– Да, у меня есть несколько близких друзей, – отвечает он, заглянув мне в глаза. Закусываю нижнюю губу и отвожу взгляд.
Я хочу узнать так много о Маркусе. С каждым разом он всё больше заинтересовывает меня, и я очень опасаюсь своего любопытства. Это не на шутку меня тревожит.
– Знаешь, Маркус, я не хочу, чтобы наше общение заключалось только в том, что ты должен просто докладывать мне всё о Сапсанах, – вдруг выпаливаю я, не ожидая такого от себя. Маркус слегка хмурится, но продолжает слушать. – Я бы хотела быть твоим другом. Я не знаю, что для Сапсан значит дружба, но если ты мне поможешь и научишь, то я буду благодарна.
– Ты хочешь дружить? – переспрашивает он. Я слабо киваю, боясь, что Маркус откажет. Но неожиданно он протягивает руку и выжидает моей реакции. Я протягиваю свою и он пожимает её, улыбнувшись. – Я думал, мы ещё раньше стали идти к дружбе, но можно начать и сейчас официальный отсчёт.
Я неловко смеюсь, а Маркус улыбается ещё ярче. Внутри становится теплее. Я рада, что Маркус не против дружбы. Мне бы хотелось узнать его, как человека, и попробовать дружить не так, как это происходит в Новуме.
– Думаю пора спать, – говорит Маркус и встаёт. – Ляжешь здесь, а я на диване.
– Без проблем, – киваю я и мой взгляд падает на значок Сапсанов, лежащий на прикроватной тумбочке.
Воспоминания о сегодняшнем случае с парнем настигают меня. Я вновь смотрю на Маркуса, который собирается покидать комнату и окликаю его.
