На постройку только одного стандартного боевого корабля уходило до 4000 дубов, а 100-пушечного от 6000 до 10 000 дубов. Кроме, этого…
На мачту шли только корабельные сосны, которые были трех видов, в зависимости от свойств древесины: красные, желтые, белые. Так различались по цвету древесины, сердцевины – ядра. Но все только такие и высотой более 40 метров, прямые, с малым числом ветвей и те, чтобы только вверху, да диаметром не менее 0, 4 метра. Само собой, сосны таких размеров могли достичь только в 80 – 100лет.
Красные сосны росли на возвышенностях в сухой и каменистой почве, ценились за высокую плотность древесины. Желтые, орегонские сосны особо прочные, легкие и упругие, особо устойчивые к огню. Белые сосны те росли в болотистых низинах, на глинистых почвах и хорошо поддавались обработке, пропитке, не коробились.
А еще… и всего пудами – железа, меди, чугуна… Но еще использовали иной лес: сосны обыкновенные, крымскую, сибирскую и так далее для выделки вспомогательных частей и деталей.
Вся древесина подлежала выбраковке и специальной сушке.
Так, стволы для мачт держали все время в воде и только за год до выделки отправляли в мачтовый сарай, потом пропитывали составами от гниения, но стоя и обливая и только потом обрабатывали. В воде хранили исключительно хвойные деревья: сосну маслянистых пород, ель, дуб, а остальные и лиственные всегда сушили на воздухе.
Для наблюдения за строительством кораблей, состоянием верфей и уже действующих судов были сарваеры, чин 6 класса в табели о ранах.
Читай про Табеле о рангах ниже.
А это, равный, по чину коллежскому советнику, полковнику и капитану 1 ранга. А еще были те, кто смотрел за лесом, пригодным для кораблестроения – форсмайстера.
Лес, пригодный для кораблестроения, был объявлен государственной собственностью. За самовольную вырубку полагалась каторга, а за поджег вольный или невольный смертная казнь. За лесом строго следили и наказывали, вводили заградительные пошлины и штрафовали. Принимали меры для ограждения вообще всех лесов от пожаров.
Так, крестьянам разрешали в простых лесах использовать только валежник, «а из стоячего древа всякие дрова не иметь». За нарушение правил полагались штрафы, телесные наказания. Особенно дуб берегли. Даже полозья для саней не разрешали изготавливать из дуба, только из березы, осины, ольхи.
Но все равно, скоро корабельный лес стал, даже в России большим дефицитом. В том смысле, что этот лес, что произрастал вблизи и мог быть доставлен по рекам.
Хорошим корабельным лесом считали дуб. Из него строили корабли, англичане и французы, да и наши потом. А тогда многие наши корабли нужны были… сейчас, потому их строили на скорую руку из сосны или других недолговечных пород, часто из мокрого леса.
Чтобы червь не точил днище, чтобы меньше обрастало днище водорослями и ракушками, а это скорость корабля, его днище обшивали листами меди. Представляете, сколько надо было таких листов для днища корабля? Потом паруса были не долговечны, рвались, растрепывались на ветру и намокали, их надо было высушивать и постоянно ремонтировать.
О парусах читай ниже.
Плавали на судах только три, от силы четыре месяца в году. Зимой никто не плавал. А почему? Все очень просто, холодно.
Вода застывала и превращалась в лед. А вместе с тем все обрастало льдом и не только палуба, но и мачты, реи и паруса. И как, скажете, такие ледяные паруса убрать? Да и перевернуться можно от тяжести нарастающего льда. И сорваться запросто можно было с реи, ведь для уборки парусов моряки их подтягивали руками, взобравшись и перегнувшись через рею, стоя на канате, что был, протянут под самой кромкой, под реей. И так страшно, особенно ночью, и когда качает, а тут еще обледенела рея и трос под ногами, да и сам парус стал непомерной тяжестью…
