– Управлять стихией не трудно, – пояснил Иларем. – А вот заставить ветер танцевать и море петь – это уже искусство!
Как только ветер достиг нужной скорости и музыка нарастила необходимую мощь, песок в центре арены обрел дыхание. Он вздымался все выше и выше, как грудная клетка великана, и наконец образовал подобие вулкана. Из самого пика вырвалось облако красного песка, в точности как лава из жерла, и стоило песку обрушиться вниз, все увидели автора представления.
Он выглядел не так молодо, как мог бы. Глаза закрыты, лицо очертила длинная тонкая борода с проседью. Мужчина держал руки скрещенными на груди и был одет в белое длинное мужское платье, подвязанное черным поясом.
Ветер и музыка затихли. Человек начал медленно раскручиваться вокруг своей оси. Его руки постепенно выпрямлялись и в какой‑то момент раскинулись в стороны. Одна ладонь смотрела вверх, другая – вниз. Его кружение ускорялось, музыка вновь обрела силу. Невидимые барабаны отбивали ритм. Хозяин каменного сада закружил вокруг себя ветер, поймал его в руки и укротил.
Песочный вулкан стал опускаться, и танцор, кружась, принялся перемещаться по арене. Он управлял ветром, как плетьми, и, вращаясь по арене, последовательно поднимал валуны в воздух. Они вращались над головой мужчины, чередуясь между собой. Действо напоминало скорее странный цветной калейдоскоп, нежели танец.
Я никогда раньше не видел настолько непонятного и одновременно прекрасного зрелища. Стоило об этом подумать, как из ладоней танцора неожиданно заструился красный песок. Он хлынул, как кровь из вен, и теперь кружился вместе с валунами, подгоняемый ветром. Волнами осыпался на арену, служившую чистым холстом. Красный, затем синий, зеленый, оранжевый, изумрудный! Песок падал, точно краска, образуя причудливый орнамент.
Казалось, это предел великолепия, однако мужчина отпустил ветер и замедлился. Музыка резко переменилась, и теперь в нотках зазвучала флейта. Танцор открыл глаза, посмотрел на собравшихся. Его лицо выражало абсолютный покой и умиротворение.
Ветра больше не было. Со спокойной музыкой в движениях танцора появилась неспешность, плавность. Он словно чертил невидимой тростью, поднимая красивым узором белый песок из-под цветных наслоений.
Узор становился причудливее, арена постепенно испещрялась завитками. Музыка медленно стихала, стремясь туда, откуда пришла, – в толщи морских синих вод. Хозяин каменного сада взмахнул руками, точно крыльями, и весь цветной песок провалился в недра арены, оставив ее без единой лишней краски. Старик откланялся и неспешно зашагал вдоль берега, сцепив руки за спиной.
Едва опомнившись, я ощутил прилив энергии. Насытился до краев, словно осушил полный кувшин меда. Восприняв прекрасное зрелище, я позволил себе напитаться вдохновением, силой и светом. Впервые ощутил теплоту, которую мне бы не смогло подарить одиночество. Здесь и сейчас состоялось мое знакомство с главной божественной силой. И я уже не был тем, кем являлся до этого зрелища. Я, несомненно, стал лучше.
– Насколько же у него богатая душа, если он способен стольким людям подарить свет, – восхищенно протянул я.
Иларем посмотрел на меня спокойным, ясным взглядом:
– Только переполненным сиянием людям под силу осветить путь другим. Конечно, если другие желают идти к свету, а не задаются вопросом – зачем им это…
И улыбнулся.
Солнце клонилось к закату. Море убаюкивало, вея свежестью легкого бриза. Люди постепенно расходились, и как только солнце село за горизонт, мы остались одни.
