Девушка приблизилась к забору, отодвинула щеколду и распахнула калитку.
Оу! Она была красива, но не той, яркой вызывающей красотой, при взгляде на которую невозможно отвести взор. Отнюдь. При первой встрече можно было скользнуть по лицу девушки взглядом и не обратить на нее внимания, а вот уже при втором, а то и при третьем взгляде можно было увидеть, что она очень красива. У нее была гладкая матовая кожа, нежный овал лица, большие зеленоватые глаза с длинными, возможно, нарощенными ресницами, что, впрочем, не портили ее, а наоборот предавали глазам детскую наивность и некую томность; сочные губы, идеальной формы нос, высокий, спрятанный за челкой чистый лоб и модернезированные с помощью татуажа брови вразлет. Как я уже говорил, не каждый мог разглядеть с первого взгляда в девушке красавицу, но я-то не каждый, и я сходу разглядел, потому и портрет дочери Леденевой и, очевидно, сестры Ильи Леденева получился таким ярким, на мой взгляд, и впечатляющим.
– Вы, я так понимаю, частный сыщик, – хлопнув глазками, спросила девушка.
Черт и откуда такое чудо в этой глуши? Я подобрал слюни, которые распустил, глядя на девушку и с радостным видом закивал:
– Да, он самый.
–Ну, что ж, заходите. Поговорим, – многообещающе сказала девушка, наконец-то пропуская меня на территорию участка и прикрыла за мной калитку. – Следуйте за мной, – проговорила она и двинулась в сторону дома.
По выражению лица все еще стоявшей посреди двора мамаши, которой мне очень хотелось показать язык, было понятно, что она недовольна моим вторжением в ее владения, но мнение дочки в семье, видимо, было не последним. Поэтому смирившись с тем, что ей все же придется дать непрошенному гостью интервью, она сдвинулась с места и тоже пошла по направлению к дому.
Мы так и шли гуськом – впереди мамаша, следом дочка и замыкал шествие ваш покорный слуга частный сыщик Игорь Гладышев. Я шел позади матери и дочери и, глядя на их фигуры, разительно отличающиеся друг о друга, думал о том, что неправа поговорка, гласящая, будто от «осинки не родятся апельсинки». Родятся и еще как. Было удивительно как у такой, мягко говоря, не очень красивой и не фигуристой женщины, могло родится столь чудесное создание. Загадка генетики. Хотя, может быть, законы генетики и работают, и в молодости мамаша была такой же хрупкой как дочка, а в старости дочка станет такой же бесформенной как мамаша. Но пока такая метаморфоза с дочкой не произошла, будем ею любоваться.
Наша процессия поднялась по ступенькам крыльца и втянулась в дом. Мы оказались в просторном холле, на противоположной стороне которого была деревянная лестница, ведшая на второй этаж, и высокое окно. Справа расположены две двери: одна стеклянная в кухню, другая глухая, предположительно, в санузел. Первая дверь слева вела в гостиную, а следующая уж и не знаю куда, может быть, в бойлерную. В доме тоже были во всевозможных емкостях цветы. Прямо фанатки флористики эти мамаша с дочкой.
Девушка толкнула опять-таки стеклянную дверь слева в гостиную и предложила:
– Проходите.
На сей раз мамаша и дочь пропустили меня вперед. Я ступил в большую комнату. Гостиная была обставлена в соответствии с доходами семьи, скажем так, выше среднего достатка. Комплект мягкой мебели, состоящий из массивных дивана и двух кресел, стеклянный журнальный столик, большой телевизор на стене, горка, обеденный стол у стены, вокруг него четыре стула с гнутыми спинками и ножками, все не из эксклюзивного салона мебели и бытовой техники, но хорошего качества.
