Когда папа увидит меня сегодня в шлепках, он точно меня отругает, поэтому нужно попасть домой раньше него.
– Много вчера выучила? – начала я.
Ева неопределенно пожала плечами.
– А я мучала математику, по-моему, без толку.
– Папа хочет сосватать меня Игорю, – неожиданно сказала Ева.
Я удивленно подняла брови и посмотрела на подругу.
– Ммм… А он тебе нравится?
На ее светлой коже проступил румянец. Она опустила голову, пытаясь спрятать улыбку.
– Какая разница? Папа считает, что из него выйдет толк. Он хочет работать в охране. – В ее голосе отчетливо слышалась гордость.
– Он симпатичный, – отметила я и толкнула подругу плечом. Мы засмеялись.
Честно сказать, мне было немного завидно. Но не потому, что у нее будет муж. Я бы не обрадовалась, если бы мне сказал отец, что я должна выйти замуж за кого-то. Мне никто не нравился. Я рада, что она рада. Ева – моя лучшая подруга. Практически сестра. Игорь ей явно нравился. Я представила, что почувствую, если папа начнет сватать меня Алексею, и поморщилась. Ева заметила это и нахмурилась.
– Нет-нет, это я о своем, вы с Игорем – прекрасная пара.
Еву устроил мой ответ, и мы продолжили прогулку.
Я разглядывала до последней трещинки изученную грунтовую дорогу и по привычке считала шаги. Так, молча, наслаждаясь свободным теплым деньком, мы добрались до края поля. Здесь забор был сетчатый, чтобы не затенять поля и не задерживать ветер. Мы направились вдоль него. Соня пела смешную песенку собственного сочинения:
Солнце, поле, тра-ля-ля
Как же я люблю тебя!
Тут пшеница подрастает,
Бабочка в цветах летает…
Давно ли мы сами были такие же. Мы переглянулись с Евой и захохотали.
– А помнишь, когда нам было по семь, ты сочинила считалку, которую можно было произносить только шепотом. Что-то про город…
– Да, – я хихикнула. – Кто последний, едем в город.
– До сих пор оглядываюсь, не услышат ли взрослые, – Ева шутливо вытаращила глаза. Ох, еще чуть-чуть и мы станем этими взрослыми.
– Да, Ева, только от этого ничего не поменяется. Разговаривать свободно можно будет только наедине.
– Я надеюсь, к тому времени ты перестанешь выдумывать революционные считалочки. – Мы громко расхохотались.
Мы прошли до конца первого участка поля. Вдалеке, на другом конце второго участка были видны рабочие, среди которых и мой папа. С такого расстояния он меня не узнает. Здесь, конечно, не запрещено находится, но я старалась поменьше попадаться ему на глаза. Тем более в шлепках, в апреле!
Мы шли и смеялись над какими-то глупостями, когда заметили, что Соня остановилась и прижалась носом к сетчатому забору.
Ева насторожилась:
– Ты чего там?
– Там кто-то есть, – возбужденно сказала Соня, чуть не подпрыгивая, и ткнула пальцем за деревья.
Мы с Евой приблизились и нахмурились, силясь разглядеть что-то.
– Никого там нет, выдумывать – это плохо, Соня! – Ева взяла ее за плечо, погрозила пальцем и повела дальше.
Я задержалась еще на минутку. Кусты зашевелились, я задержала дыхание. Неужели я увижу хоть что-то интересное?! Зайцы и лисы здесь не редкость, а вот кабана, волка или медведя увидишь нечасто. Но нет, больше ничего не было. Я догнала девочек, и мы зашагали вместе. Дойдя до начала второго участка, мы присели на край поля, Ева достала из кармана по сухарю, и мы сгрызли их, любуясь молодыми листочками на деревьях за забором.
Солнце стояло высоко. Соня с Евой играли в ладушки. Я откинулась назад, закрыла глаза и подставила лицо солнцу. Весна – мое любимое время.
