– Нет, – с достоинством ответила дама. – Я не боюсь своей наготы. Просто я не считаю нужным демонстрировать ее посторонним людям.
– Воля ваша, – проговорил юноша, поспешно застегивая все пуговицы на белоснежной рубахе. – Не будем терять время, перейдем сразу к делу.
Он указал даме на высокое кресло, а сам сел напротив.
– Хотите вина, воды, кофе?
– Нет, – покачала она головой. – Я хочу знать, зачем я здесь?
– Во-первых, вы принесли мне золотой ларец, – проговорил он и улыбнулся, а его серые глаза остались строгими и холодными, словно снег на вершине Этны. – Во-вторых, вы должны будете принять важное решение, которое повлияет на всю вашу дальнейшую жизнь…
– Именно поэтому меня доставили сюда человек в маске смерти? – строго спросила дама.
– Да, – пристально глядя ей в глаза, ответил юноша. – Ведь если бы не было смерти, люди совсем перестали бы ценить свою жизнь.
Юноша поднялся и отошел к окну, за которым был виден уснувший город.
– Вы совсем не любопытны, – проговорил он, разглядывая темные силуэты домов.
– Зачем задавать лишние вопросы? – усмехнулась дама. – Вы ведь все равно скажете мне ровно столько, сколько сочтете нужным.
– Приятно слышать разумные речи, – обернувшись, сказал он. – Итак, вам интересно знать, что лежит в золотом ларце? – Она кивнула.
– Значит, я могу расценить ваш жест по-своему, сказал юноша и принялся загибать пальцы. – Вы сгораете от любопытства. Вам страшно знать, что внутри, потому что там может быть все, что угодно. Наконец, вам безразлично, содержимое этого ларца. Так какой же ответ самый верный?
– Все три, – сказала дама и поднялась. – Позвольте мне уйти. Я очень устала и хочу…
– Сядьте, – приказал юноша.
Дама почувствовала, как неведомая сила схватила ее за плечи и насильно усадила обратно.
– Откройте золотой ларец, – приказал юноша.
Невидимые руки откинули крышку ларца, и дама увидела внутри янтарный ключ.
– Это ключ от вашей судьбы, – проговорил юноша, приблизившись к даме и склонившись над ней. – Возьмите его в свои руки и тогда любая, даже самая безумная ваша мечта станет реальной. На вас обрушится белая лава сицилийской весны, пробудив любовь, нежность и радостный трепет счастливых предчувствий. Тот, о ком вы думали, плывя по венецианским каналам, обретет плоть, выйдет вам навстречу и…
– Что вы потребуете в обмен на этот ключ? – спросила дама, чуть подавшись вперед.
– Ду-шу, – прошептал юноша, прикоснувшись губами к ее губам.
Дама отпрянула, ощутив его холодное дыхание.
– Или часть души, – проговорил он вновь пытаясь коснуться ее губ.
Дама зажмурилась и замотала головой. В ее мозгу застучала молоточками одна единственная фраза: – «Человек, сбившийся с пути разума, водворится в собрании мертвецов»[3].А память вернула в Сицилию, заставив вспомнить последний прощальный вечер. Когда Алькамо говорил, а она молча слушала, думая о том, что горький ликер «Амаро Сичилиано Аверна», настоенный на ста травах, стал еще горше от его слов, обрекающих их на вечную разлуку. В тот вечер она поклялась себе больше никогда не возвращаться на Сицилию, зная, что будет безумно скучать, но, не желая нарушать обещаний.
– Скажи лишь слово, и мы с тобой вечно будем вместе, – послышался голос Алькамо.
– Слово, слово, скажи лишь слово, – зашептали безликие маски в карнавальных костюмах, закружившиеся по залу.
– Нее-е-ет, – застонала дама, вырываясь из крепких объятий. – Не-еет. Я не смею вторгаться в чужую жизнь. Я не имею на это никакого права.
