Два века спустя, когда ученые сформулировали первые два закона термодинамики, они поняли, что Декарт был прав – насчет холода, если не обязательно Бога. Холода не существует – это не вещь, не сила, не свойство, которое существует и измеряется само по себе. Холод, как полагал Декарт, – это отсутствие тепла; охлаждение, таким образом, – это ощущение потери тепла, поскольку оно передается в другое место. Создание холодильника не подразумевает создание холода, как я себе представлял – это просто вопрос поиска способа перемещения тепла изнутри контейнера наружу.
«Мы будем резать, гнуть, соединять, эвакуировать, а потом заряжать», – сказал Брэдфорд, освобождая место на верстаке перед нами, чтобы разложить внутренние органы нашего будущего холодильника. Над нами висела пара велосипедных рам, позади стояли лопаты для снега, секаторы и грабли. Любопытные воробьи запрыгивали и выпрыгивали через открытую дверь гаража, неистово чирикая. Наше занятие по строительству холодильника, как я быстро понял, больше походило на приготовление куриного пирога из жареной курицы, покупного слоеного теста и бульонного кубика, чем на приготовление всего этого с нуля. Брэдфорд заказал все компоненты по Интернету – нам оставалось только правильно соединить их вместе.
«Есть четыре детали, которые имеют значение, – объяснил Брэдфорд, представляя их мне по очереди. Компрессор – черный пластиковый цилиндр размером с банку пива, изготовленный компанией Samsung. Конденсатор, размером с книгу, из рифленого алюминия, был привезен из Таиланда. Испаритель представлял собой белесый прямоугольник размером с лист бумаги, похожий на сплющенную абстрактно-художественную версию печатной платы. Последний игрок в квартете холодильников был настолько мал, что я сначала не заметил его – маленькая спираль из тонкой медной проволоки, называемая капиллярной трубкой.
Отрезав несколько отрезков медной трубы и согнув их, чтобы соединить детали в петлю – компрессор, испаритель, капиллярная трубка, конденсатор и снова компрессор, – мы надели защитные очки. «А теперь самое интересное, – объявил Брэдфорд, размахивая синим пламенем своей оксиацетиленовой горелки, как кисточкой, чтобы загерметизировать все соединения. Чтобы убедиться в отсутствии утечек, мы создали давление в контуре, заполнив его азотом из баллона, который Брэдфорд держал в углу рядом с воздуходувкой. Затем он подключил вакуумный насос, который выглядел как сверхмощный фонарик и звучал как рой металлических пчел. После того как из системы был удален весь воздух, мы открыли небольшой водно-голубой резервуар с жидким 1,1,1,2тетрафторэтаном, более известным в промышленности как R-134a, и с шумом заправили весь контур хладагентом.
«Это именно то, что находится в вашем домашнем холодильнике», – сказал Брэдфорд. «Я могу прийти к вам домой, вырвать внутренности вашего холодильника и заменить его этим, и вы не заметите никакой разницы». Машины, охлаждающие холодильные склады, работают по тому же принципу, хотя и в увеличенном масштабе, и с использованием других компонентов и химических веществ для хладагента.
«Я собираюсь включить питание компрессора», – сказал Брэдфорд. «Вот где происходит волшебство – с минуты на минуту мы почувствуем холод». С тихим урчанием компрессор начал перекачивать хладагент по контуру, и меньше, чем через минуту капли кофе, которые я пролил ранее, застыли в ледяную коричневую слякоть. Пока Брэдфорд все настраивал и настраивал, я положил руки на испаритель и наблюдал, как белеют кончики моих пальцев. Это было похоже на самое близкое к колдовству ощущение, которое я когда-либо испытывал. -
