Местный продавец, которым оказался полный мужчина-казах наконец-то удостоил меня своим вниманием, перестав вытирать руки куском не особо чистой тряпки. Его узкие, глубоко посаженные глаза быстро осмотрели меня с ног до головы, видимо подмечая, могу ли я представлять потенциальную ценность как покупатель.
На нём была надета засаленная голубая рубашка. На животе, подмышками и всему воротнику расползались большие пятна пота. Было видно, что полуденную жару он переносит с большим трудом. На широком лице, изрытом выболевшими оспинами, выступали крупные капли пота. Было похоже на то, что он только что зашёл с улицы. Ведь в помещении было прохладно, и особой причины так потеть я не видел.
Если честно, мне он сразу не понравился. Я повидал достаточно людей, что бы начать доверять собственному чутью. А подводило оно меня крайне редко. Весь внешний вид и манера держаться этого мужчины говорили о том, что он явно ставит себя выше других. Я часто встречал людей такого типа с этим постоянно всё оценивающим взглядом. И многие из них являлись источником проблем и неприятностей разной степени тяжести. Я их всегда называл словом «барыга». Не торговцем, не продавцом, а именно барыгой.
Мне нравилось это слово. Я перенял его от покойного Насипа. Он всегда называл так людей, озабоченных только собственной выгодой. Людей, относящихся к окружающим всего лишь как к средству достижения собственных целей. А ещё барыгам было всегда не занимать старого доброго человеческого жлобства. Уж чего-чего, а этот ресурс водился у них в большом изобилии.
С другой стороны, мне стало интересно, откуда такая типичная надменность в глазах простого хозяина товарной лавки? Обычно барыги ворочали куда более серьёзным состоянием, чем просто несколько полок заставленных полезной мелочёвкой. Это было любопытно. Но не настолько чтобы задержаться в помещении дольше, чем я планировал.
– Добрый день! – Я улыбнулся, приветливо подняв руку.
Владелец-барыга, а у меня не было никакого сомнения, что именно он является хозяином этого помещения, кивнул в ответ.
– Какое симпатичное местечко, – сказал я, подходя поближе и планомерно осматривая ряды полок вдоль стены за его спиной.
Первое, что мне бросилось в глаза – это огромный стеллаж с различными видами огнестрельного оружия. Там было множество пистолетов, гладкоствольных ружей и нарезных карабинов. В центре всего этого великолепия красовалась пара Калашниковых. От доступа посторонних рук стеллаж был закрыт сварными рамами из обрезков стальной трубы с приваренной к ним мелкой сеткой.
– Ствол хочешь купить? – по-деловому быстро спросил хозяин, откладывая в сторону тряпку.
– Нет. Я увидел надпись про ледник. Мне бы водичкой флягу заполнить. Она простая или травяные настои добавляете для аромата?
– Простая, – буркнул мужчина.
– Тоже подойдёт.
Барыга повернулся к полумраку дверного проёма, находящегося в паре метров от него, и крикнул раздражённым голосом:
– Айгуль, я сколько ждать буду? Банки сами себя не расставят, давай быстрей!
Следом последовал поток сухой казахской брани. Я не очень хорошо знал язык, но понимал смысл сказанного в общих чертах.
– Если бы не твоя мать, давно бы тебя… – и барыга замолчал, посмотрев в мою сторону. – Надоела уже, никакой пользы от неё, только ерунда эта…
С этими словами он указал на несколько картин, стоящих в дальнем углу помещения, на которые я даже не обратил внимания.
