О подробностях всех поведала не только запись, но и показания Серёжи, которые он дал на допросе. Что ещё Серёжей двигало, никому не известно, так как умер он во время допроса.
Маленький человек, который с детства был сжат, как пружина, до предела, пытавшийся уйти от прошлого, надеявшийся быть счастливым, родители, которые думали, что родили себе раба, да выход стресса.
Рассказывают, что до сих пор вороны часто кружат над тем домом, где прошло детство Серёжи, и домом, где куражилась Смерть. Да и она, я думаю, была в шоке от увиденного, но не мешала куражу и спокойно собирала свой урожай.
Хотя, как говорят некоторые религиозные люди, когда рождается человек, то за ним закрепляются бес и ангел. Возможно, по причине бездействия ангела и куражился бес, который дал волю чувствам, многократно растоптанным матерью.
Когда человек выбирает путь юриста, он, за редким исключением, не представляет себе, насколько он тернист и скользок, и как труден. Вот и мне в шестнадцать лет пришла в голову мысль пойти учиться. Как она до меня дошла? Вопрос спорный. В те времена, когда я рос, имена преступных авторитетов среди молодёжи были более известны, чем имена космонавтов, полководцев и иных великих сынов нашего великого народа.
Это были времена, когда человека могли убить за десять рублей в кармане. Да, уважаемый читатель, именно за десять рублей. В те времена на эти деньги можно было купить 5 литров бензина АИ-92, либо прокатиться с ветерком на такси.
В «святые» 90-е на ТВ активно показывали документальный цикл «Криминальная Россия: современные хроники», в котором рассказывали о борьбе милиции с бандитами разных мастей.
Как и начавшийся показ ТВ-сериала «Улицы разбитых фонарей». Многие молодые люди задумались о том, чтобы пойти в милицию, дабы очистить улицы родных городов от нечисти всех мастей.
Часто за детей решение кем быть принимают родители, которые могут судить о юридической профессии, как правило, по сериалам, ТВ-программам и, в лучшем случае, по опыту общения с юридической братией. Я не беру в расчёт людей, чьи родители – юристы, это отдельная категория.
Мне, сыну врача и работника нефтяной промышленности, сложно сказать, что сподвигло меня пойти по кривой захватывающей дороге юриста.
Так как в силу различных причин я не мог поступить в так называемые ведомственные учебные заведения, то поступил в один из провинциальных вузов на юридический факультет. На первом курсе нас встретил преподаватель истории отечественного государства и права, истории государства и права зарубежных стран и теории государства и права. Назовём его Лев Яковлевич. Лев Яковлевич усиленно пытался строить из себя этакого садиста, который устроит всем «кровавую баню» на зачётах и экзаменах, призывами отдаться изучению его предметов именно по любви, иначе он грозился взять всех непокорных силой по праву первой брачной ночи.
Поначалу ореол его садизма действовал устрашающе, и многие подумали: «Куда я попал? А может, перевестись, пока не поздно?» и так далее. Вот этот человек, который не унывал от слова «никогда», очень любил свой предмет, тонко и скрупулёзно препарируя каждый исторический период. Глаза его загорались при описании видов наказаний и технологии их исполнения. Причём любую, даже самую сложную тему, он рассказывал так, что самому хотелось лезть для её дальнейшего изучения. Несмотря на кажущуюся тоталитарность и грозность Лев Яковлевич – демократ.
