Она дотронулась до его плеча. Кливар почти дошёл до откровенной ярости, однако её прикосновение как будто повернуло нужный рычаг. Он глубоко вздохнул. Шари хотелось, чтобы он дотронулся до неё, погладил по шее, провёл пальцем по ямке у ключицы.
Но он не стал. И в глубине души она была ему благодарна за ту выдержку, которую не смогла проявить сама.
– Давно я не видел Ямока таким…
– …азартным? – попыталась найти правильное слово Шари. – Не помню, чтобы в перепалках с Сорином у них было как-то иначе. Он пытается быть похожим на дядю лет с десяти.
– Почему же тогда сразу не пошёл в военное дело?
– «Быть похожим» и «полностью подражать» – это разные вещи, – поучительно ухмыльнулась она. – Сорин остаётся собой, стараясь взять лучшее от дяди.
– Так обычно бывает в отношениях отца и сына.
– Да, бывает, – что-то оборвалось внутри Шари. Она пожалела, что завела их беседу в это направление. Чтобы выручить её, Кливар, подтянувшись, сказал:
– Я тоже беру у него многое. Ваш дядя – хороший образец, Шари. Только Дарис знает, что было бы, согласись он на ту должность в Слайсепте. Кто был бы капитаном здесь?
– Есть кто-нибудь на примете? – поинтересовалась она. – Кто-нибудь наименее противный?
– Секретарь, – с улыбкой предположил Кливар. – Возится с бумажками, оружие не держал лет пять точно. По характеру отличный парень. Опытом с Ямоком не сравнится, конечно, но ему бы руководство я доверил. Скажем так, хех, на его приказ я бы не огрызнулся.
– Ого, это говорит о многом, – Шари рассмеялась, зажмурившись от удовольствия.
Лёгкая беседа была прервана: вернулись Сорин и Ямок. Они шли молча, видно, уже обсудив всё наедине. Возможно, предполагала Шари, дядя хотел сказать что-то брату приватно, не при ней и своём подчинённом. Если так, она могла спросить Сорина позже.
Попрощавшись, стражники ушли. Шари стояла позади брата, смотря в отдаляющиеся спины. Вскоре тьма широкой дороги поглотила их. Шумный выдох и тихий стон, которые издал Сорин, вернули её в реальность происходящего.
– Я устал, Шари, – обвиняя богов, судьбу, сестру или самого себя, он вскинул руки над головой. – Я готов на что угодно, чтобы убраться из Стирданора как можно скорее.
– Невероятно, что я это говорю, но я чувствую точно то же самое, – сгорбившись, как от невыносимой ноши, вторила ему Шари.
– Пойдём, у нас ещё есть что обсудить с гераном, как его там…
С крыши свесилась светловолосая голова. Шари перепугалась от неожиданности, встретившись с голубыми глазами.
– Эней, – спокойно напомнил он Сорину своё имя.
– Да, точно, – слишком утомлённый, чтобы испугаться, отмахнулся тот. – Пошли в дом.
Шумно размахивая крыльями, Эней больше спрыгнул, нежели слетел с крыши дома. Он обменялся с Шари тихим холодным взглядом и прошёл внутрь. Она держала дверь открытой.
– Тари не спустится?
– Он решил остаться наверху, – отозвался Эней.
– Захочешь есть, приходи, – бросила на крышу она и услышала ответный возглас грифона.
Внутренние часы Шари понемногу начинали ругаться. День подошёл к концу, спать ложились все, даже те, кому не нужно на работу завтра с утра. Но она вместо этого сидела с необычной компанией у потухшего камина в ожидании того, куда возьмёт путь новый виток её жизни.
Сорин разжигал огонь. Эней пил холодный чай, накалывая на коготь кусочки яблок и отправляя их в рот. Несмотря на усталость, в Шари отозвались остатки любопытства: она пообещала, как выдастся время, поинтересоваться у Энея о когтях.
