Немцов не обманул. Поощрения выдавались стабильно после изматывающего контакта перед сном. Только они больше издевались, чем одевали, лишний раз указывая на моё место. Полина тяжело вздыхала каждый раз, видя меня в обновке, качала головой и со свистом выдыхала воздух. В моём полузомбированном состояние я уже не могла оценить даже этой жалости с её стороны.
На шестой вечер Игнат ворвался в спальню излишне возбуждённым, нервным, заведённым что ли. Как будто принял что-то запрещённое, разогнал адреналин до бешенной скорости и никак не может остановиться.
– Надевай, – кинул в лицо свёрток и в нетерпение качнулся на пятках. – У меня для тебя сюрприз.
От его насмешливого взгляда и от издевательской интонации, с которой он произнёс слово «сюрприз», под языком неприятно засосало. Больше походило на очередную подлость с его стороны, но разве был у меня выбор?
Вытряхнула из пакета щедрый дар хозяина, сглотнув очередной ком разочарования. Микроскопическая комбинашка чёрного цвета из прозрачного шифона, отстроченного тонким, красным кружевом. Подавила возмущение, навешивая маску послушания. Поняла уже, что, если покорно выполнять приказы, не взывать к жалости, молчать и не давиться слезами, и в роли рабыни можно сносно существовать.
– Поторопись, – процедил сквозь зубы, сбрасывая пиджак с галстуком и подворачивая рукава рубашки. – Поля на стол накрыла. Время ужина здесь по чёткому расписанию.
Просунула руки в тонкие лямки, почувствовала приятное скольжение ткани по коже. Кажется, забыла ощущение прикрытого тела. Да, абсолютно блядский наряд. Да, совершенно ничего не скрывает, а наоборот, подчёркивает только развратность хозяйки, но этому сумасшедшему чувству незримой защиты я была по-человечески рада.
Подцепив цепь, Игнат пошёл выгуливать «нарядную» собачку. По лестнице спускалась бочком, стараясь снять нагрузку с покоцанных коленей. Может, через пару месяцев они привыкнут к грубому трению, но пока ступени болезненно впивались в суставы.
Затормозила, услышав мужской смех, доносящийся из столовой, испуганно глянула на Немцова и замотала головой. С меня достаточно свидетелей моего позора. В данный момент Игнат вознамерился переступить последнюю черту.
– Чего остановилась? Друзьям детства не рада? – повернулся Немцов, растягивая рот в жестоком оскале. – Бесполезно упираться. Надо будет, втащу тебя туда за волосы.
Мне было всё равно. Пусть за волосы, пусть пинками. Лишь бы не сама, не добровольно. Вцепилась в перила, сжав губы, отказываясь играть по его правилам.
– Я предупреждал тебя о поведение и последствиях? – обманчиво ласково проговорил Игнат, наклоняясь и хватая меня за волосы. – Сейчас ты вползёшь в столовую и будешь послушной сукой, иначе сегодня же твой отец окажется за решёткой.
Захотелось вцепиться ему в морду, разодрать её в кровь, выцарапать ненавистные глаза и покинуть навсегда этот дом, но проблемы с сердцем папы не позволили вспылить. Вспомнились его слова, которые он часто повторял в тяжёлые моменты. «Бог отмеряет нам ровно столько испытаний, сколько мы можем вынести». Кивнула головой, стараясь восстановить сбившееся дыхание и выровнять пульсирующую в висках аритмию.
9. Глава 9
Стоило ступить в проём, как голоса сразу затихли, погружая помещение в звенящую тишину. На стульях развалились братья Казанцевы, когда-то в детстве гнобившие меня. «Нищебродка, по ошибке оказавшаяся на празднике жизни» – так любил говорить Влад, цепляя меня на мероприятиях, устраиваемых Немцовыми. «Плоскодонка» – вторил ему Денис, оттягивая моё платье в области груди.
