Застенок - страница 12

В декабре на каждых выходных отец привозил меня к бабушке во дворец. Баптисты высылали в Россию детям новогодние подарки из Америки. Это были большие коробки, украшенные в подарочную рождественскую упаковку. Мне посчастливилось быть в числе этих детей.

В коробке лежали игрушки, много игрушек: роботы, пазлы, наклейки с диснеевскими персонажами, брелоки, гоночные машинки. Таких игрушек в наших магазинах не было, что не иначе, как дефицитом не назовешь.

Коробка также была наполнена сладостями. Там лежали мармеладные конфеты и зефир, коробки жевательных резинок, а также карамель красно-белого цвета – символ американского Рождества, что было для меня, как для ребенка за гранью фантастики.

Таких вещей у нас в стране было не достать. Леденцы-тросточки раньше я видел лишь только в американских фильмах.

Теперь же это было наяву, во что верилось с трудом.

2003 год

Жизнь постепенно налаживалась, как мне тогда казалось. Родители продолжали работать все в том же сумасшедшем темпе. Посменно ездили по работе в столицу.

Заметив мои увлечения поэзией, мама привезла мне личный дневник из Москвы, в который я собирал свое литературное творчество. Эта книжонка до сих пор где-то лежит в моих старых вещах.

В то время, насмотревшись на успешность работы предпринимателей, в торговлю начали стремиться все. В стране постепенно создавался новый уклад бизнеса. Начинали создавать культуру предпринимательства. Альтернативе рынкам стали приходить частные магазины на первых этажах зданий и торговые центры. Постепенно их строили, появлялись новые торговые площади.

Начиналось время жесткой конкуренции. Торговали практически все и всем независимо от сферы основной детальности: педагоги институтов, учителя, врачи, воспитатели детских садов, казалось, что все те, кто работал в бюджетной сфере, вышли на рынок.

По выходным на центральных развалах базара мне доводилось видеть своих учителей по музыке, физкультуре, преподавателя русского языка и литературы старших классов, которая в последующем вела у меня занятия.

Я всегда здоровался при встрече с ними и они, немного стесняясь, отвечали мне тем же. Я не понимал, почему при виде меня они опускают глаза и вроде бы чувствуют себя неудобно. Я же не делал ничего плохого, а только из-за уважения к ним каждый раз здоровался.

Позже, когда моя классная руководительница, муж которой работал в администрации города, запрашивала у школьников информацию о родителях, и я ответил, что они индивидуальные предприниматели, она, оторвав свой взгляд от заполнения журнала и, посмотрев на меня с отвращением сказала: «Торгаши значит». В классе раздался смех.

В тот момент я не знал, что ей ответить. Я не находил в этом ничего плохого, так как это была тяжелая и даже очень тяжелая работа. И я знал об этом не понаслышке. Да, торгаши. Да, на рынке. И что с того? Мои родители – это мои родители. Это была их работа, которая приносила заработок нашей семье.

Моя классная руководительница начальных классов на родительских собраниях запоминала родителей школьников, работающих на рынках, и специально ходила на рынок, выискивала их, чтобы бесплатно приобрести себе чего-нибудь.

Как позже выяснилось, ее уволили за вымогательства, но скандал раздувать не стали – все же, как-никак муж работает в администрации. Она написала заявление по собственному желанию и стала работать гувернанткой в обеспеченной семье. Видимо, к кому-то из родителей она была слишком требовательна, что люди не выдержали и донесли на нее директору школы. Вот так бывает: кто-то нагло вымогает, а кто-то работает.