Заступа: Чернее черного - страница 5

– Вот тута бабу и продал, – шмыгнул пятаком Васька. – С руками прям оторвали. Первосортный товар!

– А ты идиот первосортный, – огрызнулся Бучила.

Из толпы выскочил мелкий чумазый мальчишка в рванье, дернул Ваську за рукав и жалобно попросил:

– Дядька, а дядька, подай грошик, с утра не ел ничего.

– Не дело голодным-то быть. – Черт сжалился и сунул мальчонке медную монетку. – Вина не вздумай купить!

– Да я не пью, дяденька. Спасибо, храни тебя бог! – Бродяжка пристально заглянул Ваське в морду и опрометью выскочил за дверь.

Прямо у входа подозрительного вида молодчик торговал приворотным зельем в развес и, увидев Руха, подмигнул и сказал:

– Эй, толченый хер дьявола интересует? Для мужской силы самое то. А тебе надо, у меня глаз наметан, вона бледный какой.

– Супруга твоя не жаловалась пока, – съязвил в ответ Рух.

– А че ей жаловаться, Анна Никитишна моя пудиков шесть чистого весу, я к ней давненько не подхожу, – хохотнул торговец. – Ты подумай, остряк. Гривна за унцию.

– Настоящий хер-то? – заинтересовался Бучила.

– Обижаешь, мил человек, у меня только самое высокое качество. – Молодчик подсунул под нос открытую склянку.

Рух нюхнул и весь передернулся. Качеством и правда несло за версту, аж задергался глаз.

– Ну отвесь четверть унции. – Бучила бросил монеты на прилавок, сам не зная зачем. Просто чтобы было. Бесячьи херы на дороге не валяются.

Дальше пошли лотки с сушеными грибами, разноцветными эликсирами, хитрыми амулетами, зельями и оберегами на все случаи жизни.

– Одёжа, одёжа с мертвеца, – ткнул Бучиле в харю какие-то лохмотья сморщенный старичок. – В ней и помер, у меня без обману.

– Спасибо, тебе самому как бы скоро не пригодилась. – Рух прошел мимо и ухватил за шкирку Ваську, раззявившего рот возле волшебных игрушек. На прилавке махали хвостами и тявкали мелкие собачонки, отплясывали деревянные паяцы, пили чай фарфоровые куклы и маршировали роты солдатиков из мягкой глины, умеющие слушать простенькие команды, стрелять и сходиться в штыки.

– Эй, мужик, слышишь чего, – сбоку, разя перегаром, подступил мужик в драном тулупе. Лицо и руки покрывали гнойные язвы. – Бездушного услуги нужны? Беру недорого.

– Ты, что ли, придурок совсем? – изумился Бучила. Люди, продавшие душу, встречались все чаще. Вот о чем, суки, думают? Сдать бы поганца в полицию. Бездушный годен только для самого черного, паскудного колдовства, чаще всего как проводник-медиум для связи с мертвецами и демонами, способный проникать в иномирье без риска потерять бессмертную душу. Каждый сеанс приближает безумие и жуткую смерть. А этот уже потаскан изрядно…

– Не лайся, я же просто спросил. – Мужичонка вжал голову в плечи.

– На хер иди, – посоветовал Рух.

– Как угодно господину хорошему. – Бездушный попятился, скаля гнилые редкие зубы. – Но ты попомни, вдруг пригожусь. Я Венька по прозвищу Блудень, на Сокольской живу, там всякий подскажет.

И скрылся из глаз. Дальше стоял лоток с ржавым хламом, песочными часами, крохотными весами, ретортами и прочими нужными в колдовском хозяйстве вещами. А сразу за ним дверь, ради которой они, собственно, и пришли, с грозной надписью «Управляющий».

В кабинете управляющего, тощей надушенной и надменной скотины, задержались от силы минут на пять, потратив драгоценное время на уговоры, угрозы и неуклюжую попытку подкупа должностного лица. И все напрасно. «Нет», и весь разговор. Управляющий наотрез отказался предоставлять сведения о совершенной сделке, сославшись на коммерческую тайну и прочие бюрократические преграды. На Васькино робкое «ну-у, ммм, я ж продавец» был получен простой и ясный ответ: «Иди продавай». Не нравится – добро пожаловать в суд. Но тут закавыка – за всю историю черти в новгородском суде ничего, кроме смертных приговоров, еще не выигрывали. Васька отчего-то судиться не захотел, хотя Рух всячески советовал. Потом пытались подсунуть отыскавшуюся у Васьки горсть медяков, но даже огромные деньжищи управляющего не впечатлили. Закатил глазенки, возмущенно расфыркался и пригрозил встречей с полицией. Все светлое, во что верил Бучила, окончательно рухнуло.