– Куда-то типа приехали, – сообщил Серега. – А Славка здесь?
– Едет, – успокоил его Максим, прислушавшись к донесшемуся со стороны поля отвратительному скрежету, который мог издавать только Славкин «Козел».
Так и оказалось: прибыл Слава-козлодой. Первым выскочил из своего чудо-мобиля, набитого пассажирами сверх всякой меры; засияла на солнце голова, выбритая до блеска для маскировки ранней лысины. Выпорхнули медсестры Аллочка и Даша, приписанные к сотне Максима. Вслед за ними вылезли четыре бойца в полном снаряжении. Последними появились Анна Михайловна и подросток лет четырнадцати-пятнадцати в камуфляже и бандане с символикой «Конца света». Предупреждая вопрос Максима, Слава объяснил:
– Это племянник, Сашка. Напросился, стервец. Я ничего сделать не мог. Пристал, как сопля к носу. Я ему: «нельзя, рано», а он не унимается. Вот и пришлось взять. Да ничего, он шустрый. И в секции фехтования занимается.
– Сколько лет? – жестко спросил Максим.
– Восемнадцать, – торопливо ответил мальчишка.
– Я спрашиваю, сколько лет. – Максим обернулся к Славе. – Без вранья.
– Пятнадцать. Через три недели исполняется. Я правду говорю: ничего не мог с ним поделать. Пристал, понимаешь…
– Понимаю. Ну что, отправить тебя с ним вместе обратно?
– Я всё равно пешком сюда приду, – сердито сказал Сашка.
Слава с явным удовольствием прокомментировал:
– Видишь? Ничего с ним не сделаешь!
Максим махнул рукой:
– Ладно, сами разбирайтесь с воеводой. Но учтите, в свою сотню я детей не беру.
– А я и сам к Вам не пойду, – дерзко сказал малец.
– Дурной ты, Сашка, – укорил Слава. – Мало тебя мамка воспитывала по заднице. Отца-то нет, – это уже Максиму. – Одна она, сеструха моя. Весь день в конторе горбатится, вот и некогда им заняться.
Серега, нетерпеливо дожидавшийся окончания разборки с Сашкой, наконец добрался до Славы.
– Здорово, что ты тут. Я боялся, вдруг типа не приедешь.
– Вот еще! На Великую Битву за справедливость – и не приехать? Это никак нельзя.
– Ты типа идейный, – прокомментировал Серега.
– На всю голову. А то кругом сплошная несправедливость. Машина барахлит. Дачу обокрали. Требуют внеочередной отчет по финансовой безответственности: не иначе, как хотят в тюрягу упечь.
– Типа сволочи, – посочувствовал Серега.
– Не хочешь неприятностей – перестань измываться в своем журнальчике над власть имущими, – посоветовал Максим.
– На фига тогда нужен сатирический журнал? И кто его станет читать?
Их прервала Анна Михайловна:
– У меня в машине всякие коробки. Куда их нести?
Анна Михайловна была в Дружине чем-то вроде ротного старшины: ведала снабжением и следила за сохранностью имущества. Ей было лет семьдесят, но ее энергии хватило бы на трех двадцатилетних.
– Пойдемте к воеводе, узнаем, где у нас будет хозблок, – предложил Максим.
– Вот-вот, – подхватила Анна Михайловна, – пусть Гришенька скажет. Заодно и осмотримся немножко.
Пришлось возвращаться к штабной палатке, так и не дойдя до места дислокации (в голове мелькнуло: я тоже знаю умное слово). На этот раз Максим шел во главе целого отряда. Анна Михайловна с любопытством глядела по сторонам. Участвовать в полевых учениях ей не доводилось, и все происходящее было для нее внове. Серега шутливо подмигнул:
– Во как, Анна Михайловна! Не будете теперь Бога отрицать?
– А с чего бы мне его признавать?
– Да вон типа ангелы летают.
– Ну и что? А бог тут при чем?
– Как при чем? Это же Его посланцы.
