– Итак, Ритор, я жду объяснений.
– Я все сказал на Совете, милорд, – отозвался молодой человек. – Мне нечего добавить.
– Ты знаешь о запрете, но регулярно его нарушаешь.
– Для чего нам дана Сила, если глупый запрет не позволяет ее использовать? – моментально ощетинился Ритор. – Я всего лишь помогаю людям.
– Ты можешь пользоваться магией только в пределах нашего мира. Раскол не просто так, отделил людей от колдунов. Они просто пользуются тобой, неужели ты этого не понимаешь?
– Конечно, – юноша кивнул, – я понимаю. Но лучше они, чем мы. Там я, по крайней мере, творю добрые дела, и меня поминают добрым словом. А здесь я разве что соревнуюсь с кузенами, кто скорее разведет костер. Достойное занятие, не правда ли, милорд?
– Твой талант в магии давно определился. Ты один из лучших выпускников этого года. Однако ты до сих пор не выбрал свой Путь.
– Я избрал свой Путь, милорд. Вам это известно. Но вы запретили мне даже думать об этом, – спокойно напомнил Ритор. – Я хочу доказать, что Трактат не проклятие, а благо.
– Ты сложишь голову, как и многие до тебя.
– Лорд Джеймс прочел его. И остался жив.
– Мой покойный брат так и не добился успеха. Его дочь – Посвященная.
– Леди Энн? – Ритор невежливо хмыкнул. – Вы ошибаетесь, милорд. Она испытывает равную тягу к обеим Силам. Мне это доподлинно известно от леди Гвинервы.
– От герцогини Гроген? – брови Бреда взлетели вверх. – Круг твоих знакомств весьма обширен, Ритор. И каким же образом ты встретился с леди Гвинервой?
– Я пытался украсть некоторые рукописи из библиотеки Гроген-Холла, – не моргнув глазом, признался Ритор. – Миледи поймала меня с поличным, но отпустила с миром. Ее восхитила моя жажда знаний. Ведь я единственный, кто заинтересован в исследованиях Трактата после смерти лорда Джеймса. Она сказала, что я могу рассчитывать на ее помощь, если помогу выяснить, повлиял ли Трактат на леди Энн.
– Ты знаешь, что тайный сговор с герцогиней за спиной Совета вполне можно приравнять к измене? – подавив тяжелый вздох, осведомился Кройстед. – Скажи мне, Ритор, а уважаемая герцогиня задумывалась о том, что если тебе удастся доказать, что опыт Джеймса был удачным, и Сила моей племянницы находится в полной гармонии, ее автоматически приравняют к пропавшему Посланнику и возможно поступят с ней так же?
– У нас разные цели. Я всего лишь жажду Знания. Герцогиня сама должна заботиться о судьбе этой девушки, – Ритор пожал плечами. – Действию заклинания Трактата подвергались только двое. Посланника уже нет, и поговорить с ним невозможно. Остается леди Энн.
– Я запрещаю тебе заниматься всем, что связано со смертью Джеймса и Аделины. – Бред жестом остановил собравшегося возразить юношу. – Я также запрещаю тебе покидать пределы нашего мира. Твой самовольный уход, я расценю как измену. Тебе все ясно?
– Ясно, милорд, – мрачно ответил Ритор. – Но позвольте мне хотя бы встретиться с леди Гвиневрой и объяснить, почему я больше не смогу ей помогать.
– Я лично засвидетельствую миледи твое почтение. Иди! – лорд Кройстед указал на дверь.
– Как скажете, милорд.
Ритор поклонился и вышел. Он внутренне кипел от злости, но старательно сохранял безмятежное выражение лица, пока не захлопнул за собой дверь личного магического покоя. Там он дал злости выход, саданув кулаком по стене. Столько трудов псу под хвост. Ритор сел и откинулся на спинку кресла. «Зачем же я послушал вас, леди Гвинерва?» мысленно обратился он к герцогине. «Вы дали мне плохой совет. Милорд принял совершенно противоположное решение.»
