– В лес сегодня не ходите, – сказал Ратибор без предисловий. Его голос прозвучал в утренней тишине резко и неуместно.
Мужики переглянулись. Самый старый из них, седобородый дед по имени Фалелей, сплюнул на землю.
– А то что? Князь новую пошлину на белку ввел? Или грибы теперь тоже его?
В глазах других мелькнули смешки.
– В лесу тот, кто убивает духов, – ровно произнес Ратибор. – Домового. Банника. Полевика. Вы слышали. Сегодня он придет за Хозяином. За Лешим.
На этот раз смешков не было. Лица охотников стали серьезными, почти враждебными. Они жили по законам леса, и в этих законах Леший был не просто духом. Он был силой. Незыблемой, как смена времен года.
– Ты, княжий, умом тронулся, что ли? – пробасил один из них, здоровенный дровосек с топором, заткнутым за пояс. – Кто ж Лешего убьет? Его и увидеть-то не всякий сможет! Он тебя по лесу кругами водить будет, пока не сдохнешь с голоду, или в болото заведет. Леший – это сам лес! Как можно лес убить?
– Так же, как убили домового в запертой избе. И банника в его бане, – отрезал Ратибор. – Тот, кто охотится, не человек. Или не совсем человек. Он знает, как их убивать. Он придет в Щикавицкую рощу. И всякий, кто окажется у него на пути, умрет.
Мужики снова переглянулись. В их глазах было не недоверие солдата, а глубокое, укоренившееся суеверие простого человека. Их мир делился на понятные категории. Есть люди. Есть духи. Люди не убивают духов. Это было таким же незыблемым правилом, как то, что солнце встает на востоке. Нарушить его было невозможно. Мысль Ратибора была для них святотатством.
– Брехня, – упрямо сказал старый Фалелей. – Это все городские ваши страхи. У нас в лесу свои порядки. Хозяин нас не тронет, и мы его не тронем. А чужака, что с дурными мыслями придет, он сам накажет. Превратит в трухлявый пень или волкам скормит. Ты, княжий, лучше б упырей на кладбищах искал, а в наши дела не лез.
Ратибор посмотрел в их упрямые, уверенные лица. Он пытался достучаться до них логикой, но они мыслили мифами. Они верили в силу Лешего больше, чем в жестокость человека. Их вера была их щитом, и они не понимали, что этот щит – всего лишь солома против стального клинка нового времени.
– Я вас предупредил, – глухо сказал он, понимая тщетность своих попыток. – Если цените свои жизни, держитесь сегодня подальше от старого дуба на Громовой поляне.
При упоминании Громовой поляны, тайного сердца леса, где, по поверьям, и обитала самая суть Лешего, охотники нахмурились еще больше. Откуда этот чужак знал про их сокровенные места? Его знание делало его еще более подозрительным в их глазах.
Ратибор повернулся и пошел прочь, к темной стене леса.
– Сам-то куда намылился, храбрец? – крикнул ему в спину дровосек с издевкой. – С Хозяином побрататься?
Ратибор не обернулся.
– Забрать долг, – бросил он через плечо.
Он оставил их позади, со своим недоверием и своей наивной верой. Он понял, что они ему не помогут. Более того, встретив его в лесу, они, скорее всего, примут его за того самого "чужака с дурными мыслями" и могут попытаться остановить.
Он снова был один. Но теперь его одиночество усугублялось знанием того, что люди, которых он пытался защитить, сами могут стать для него угрозой. Он шел в лес, где его ждал сверхъестественный убийца и где каждый встречный мог оказаться врагом. Стена отчуждения вокруг него становилась все выше и толще.
