Как завороженная, я наблюдала за этим удивительным танцем, но обе «змеи» вдруг исчезли, арфы зазвучали особенно нежно и волнующе, а на каменную сцену выступили другие танцоры. Их было двое – мужчина и женщина, одетые в полупрозрачные ткани. Мужчина был крепким, высоким и темнокожим, как нубиец, а женщина, наоборот – светлокожей, с красивым и стройным телом. На головах у обоих были венцы, которые отбрасывали блики на тела артистов, создавая вокруг их лиц разноцветное искристое сияние.
Двигаясь под музыку, мужчина и женщина сблизились, и вдруг их одежды упали на пол, оставив танцоров совершенно обнаженными.
Они были сложены идеально, как статуи. Мужчина – с выпуклыми, четко обрисованными мышцами и уже полувозбужденным членом, женщина – с пышной высокой грудью и гладко выбритым лобком.
Я вцепилась в каменные перила балкона, не в силах оторваться от этого зрелища, а Хиан-Хор стоял совсем рядом, позади меня, и сквозь музыку арф я слушала его тяжелое дыхание.
А танец продолжался.
Белокожая женщина опустилась на колени, извиваясь всем телом, и нубиец, плавно и чувственно двигая бедрами под музыку, касался членом ее лица, проводил головкой по губам, щекам, лбу. Женщина пыталась поймать налитую кровью головку ртом, но нубиец играл, не позволяя приласкать свой член, оттягивая удовольствие обоих.
Вместе они напоминали брачную пару змей, которые извивались гибкими телами, прежде чем сплестись в любовной качке.
- Тебе нравится, великая? – услышала я шепот Хиан-Хора, но не смогла ответить.
Я смотрела на этот развратный и чувственный танец и думала, что хотела бы точно так же качаться в извечном танце любви. И даже больше. Я хотела танцевать любовный танец не с одним, а сразу с двумя. Взять в рот член Джета и раздвинуть бедра перед Хианом. Или оседлать Джета и подставить попку Хиану.
- Я горю точно так же, как этот чернокожий раб, - голос Хиана стал хрипловатым и вкрадчивым, и в тот момент, когда черный член змеёй скользнул в рот артистке, в мою руку скользнул совсем другой член – гораздо больше, гораздо толще, чем член нубийца, и твердый, как камень.
- Царица… моя царица… - бормотал Хиан, целуя меня в шею взасос и напирая членом.
Музыка рокотала, и мне казалось, что это не барабаны грохочут так оглушительно – это стучит моё сердце. Всё быстрее, сильнее, захлёбываясь в страстном порыве…
- Ну же, впусти своего мужа, - Хиан-Хор тяжело дышал и ритмично сжимал в ладони то одну мою грудь, то другую. – Нофру… Я и так слишком долго ждал…
Чужое имя заставило меня очнуться.
Но я – не Нофрурененут. Я – не царица.
- Подождите… - произнесла я с трудом, пытаясь противостоять этой эротической атаке с двух сторон – и напором красивого и страстного мужчины, и спектаклем, который уже перешел в оргию, потому что остальные танцоры вернулись на сцену, сбросили темные и белые одежды, и слились во всевозможных позах.
Я закрыла глаза, чтобы не видеть этого разврата, но как можно было не слышать взволнованного мужского дыхания за спиной, как можно не чувствовать твердого и горячего мужского тела?..
- Подождите, - снова сделала я попытку остановить то, что вот-вот должно было случиться. – Это нельзя… Я не Нофру, не ваша жена… Произошла ошибка…
- Единственная ошибка – что мы до сих пор не вместе, - жарко выдохнул мне в ухо Хиан-Хор. – Но ты – моя жена, и я докажу тебе это.
Голова кружилась и от его голоса, и от бесстыдных, жарких прикосновений, и я уступала, уступала… хотя не должна была уступать…
