Женитьба и другие злоключения принца Кармаэля - страница 39

– Я? Ах да… Ну, думаю, что и без объяснений всё понятно, – покраснел он.

Понятно? Мне, например, ничего непонятно. И это началось с того самого момента, когда перед моим носом начали махать тряпкой от бального костюма. Хотелось бы знать, что происходит, и именно этого я и потребовал у Венди вместе с объяснениями его «без того всё понятно».

Тот, выслушав меня, ещё больше покраснел, уставившись в пол, и принялся что-то мямлить, стараясь не смотреть в глаза канцлера. Я разобрал только, что прогулка вышла более чем невинной, и если он и сорвал пару поцелуев с уст юной девы, то исключительно с обоюдного согласия обеих сторон. И это всё.

– Всё? – Араберто преодолел два шага и по-дружески положил руку на плечо сына. – Чего же ты испугался, если ничего серьёзного не произошло? Или… тебе есть в чём сознаться? – От грозного тона канцлера даже меня пробрало. Венди же побелел, как полотно, затем его лицо полыхнуло, словно закат, и он снова сделал попытку бухнуться на колени, но отеческая рука держала крепко. – Начинай всё с начала. Ты оказался в саду, и дальше?..

Венди затравленно посмотрел на Араберто и жалобно вздохнул.

М-да… если бы я очутился на его месте, у меня бы тоже выбора не осталось.

Через четверть часа обрисовалась весьма занимательная картина. Выходило, что Венди, пробудившись на балу ото сна – сморило его от усталости, разумеется – внезапно возжелал глотнуть свежего воздуха и направился в сад. Там с ним и произошло это удивительное, неподдающееся объяснению событие – ну да, увидел одиноко прогуливающуюся девушку – явление из ряда вон! Временами его сознание мутнело, а образ этой самой девы не покидал ни на минуту.

– Так кто была эта юная особа? Она тебе знакома? – спросил Араберто.

Венди открыл рот, видно, собираясь озвучить имя, но передумал:

– Я её раньше видел, но как звать – не помню.

Далее Венди сильно путался в показаниях, то говорил, что они прошли под жасминовой аркой, то, что направились к Золотым воротам – а это в противоположной стороне. В результате на него с сомнением смотрел не я один. Завершилось это сказочное, во всех смыслах, садовое приключение где-то посередине – между аркой и воротами, где он и встретил рассвет не только в растрёпанных чувствах, но и виде.

– Это всё? – переспросил Араберто.

– Да. Нет. Да. Да! – решительно заключил Венди.

Эх, придётся всё брать в свои руки – по крайней мере, этого разгильдяя. А то мы тут до завтрашнего утра просидим. А у меня ещё дел по горло!

– Можно его позаимствовать на пару минут?

Папа бросил на меня быстрый оценивающий взгляд и кивнул.

Я оттащил друга в затемненный угол – он пытался сопротивляться, будто опасался, что я его там и прикончу – и навис над ним всей… эм… тяжестью власти.

– Ты что творишь?

– Кто? Я?

– Ну не я же? Выкладывай, что у тебя стряслось?

– Ничего…

– Хватит ходить вокруг да около!

– Ничего…

– Венди, знаешь, где ты у меня уже? – резко приставил я ладонь к горлу, аж дыхание сбилось. Всю жизнь мечтал провести полдня в отцовском кабинете за выяснением мутных обстоятельств. – Выкладывай!

– Да что выкладывать? Я ничего… ничего не помню! – возопил он.

– Как ничего? Ты же сказал, что…

– Да-да, я знаю, что я сказал! Но есть некоторые нюансы, которые я не могу озвучить прилюдно, – зашептал он, метнув выразительный взгляд на наших отцов, которые успешно делали вид, что заняты своей беседой. – Дело очень деликатное. И… не терпит огласки. – Даже в относительной темноте я видел, как вспыхнуло его лицо. – Она… Она… Видно, ещё на балу я ей приглянулся и… Мне кажется, что… И я её понимаю…