– Пробовал… придушить подушкой, но ты даже не пошевелился. Крепко спал.
– Меня не надо подушкой! – разгорячённо продолжал Венди. – Какой позор проснуться на полу в покоях этого… – Друг попытался подобрать приличное слово. Безуспешно. – Он меня вышвырнул! Вышвырнул! Ну я это так не оставлю. Не прощу! – Плюхнулся в кресло, отобрал у меня чашку с отваром и жестоко выпил его на моих глазах.
Такого нельзя было спустить!
– Кантэль. – Камердинер склонился ко мне. – Налей ему ещё. Пусть лопнет!
– Правящая династия, – проворчал Венди. – Одни повелительные наклонения! Что у вас, ваше высочество, что у…
– Кого? – Пусть только попробует сравнить меня с Эсмирато.
– А я молчу, – присмирел он.
– Вот и молчи. – Я поправил камзол из синего бархата. – А мне есть что сказать. Об одном важном деле. – Венди сразу забыл все обиды и придвинулся ближе. – Вчера наш разлюбезный принц вызвал меня на разговор, ну и немного открыл карты. Сказал, что ему известно о моём ночном посещении Лилу-Анны, и он обеспокоен…
– Неужели? С трудом представляю этого хлыща обеспокоенным.
– Представь себе. Но я его уверил, что волноваться не о чем, что на деле я заблудился. Он не поверил. Но теперь нам лучше не соваться к тёмным до поры до времени. Придётся отложить шпионаж за Сопраной.
– Будем сидеть сложа руки? – возмутился Венди.
– Конечно, нет. Мы кое-что предпримем.
Друг заинтригованно выгнул бровь.
– Эсмирато сказал, что ему интересно узнать об обычаях Саразирии… Вот мы и предоставим ему эту возможность.
Не теряя времени, я отправился к императору и спросил, можно ли посвятить нашего дорогого гостя в тайну саразийского обычая. Отец, поразмыслив секунду-другую, идею одобрил. Оставалось дело за малым – подготовиться.
***
Вечер обещал быть долгим и тоскливым.
Казалось, именно этого момента я больше всего и боялся, с тех пор как стало ясно, что приезда родственников на день рождения не избежать. Особенно посиделок в тихом семейном кругу. Что может быть ужасней? Разве что тётушка Венди, которая была очень рада меня видеть.
– Моя тётушка? – спросил друг, подсаживаясь за мой столик.
– Венди – женское имя. Так что, моя тётушка к тебе, слава Лагасу, никакого отношения не имеет. – Усталость проскользнула в голос, но тут ничего не поделать – семейные мероприятия выматывают больше, чем самая жёсткая тренировка.
Зал украшали цветы. На застеленных белыми ажурными скатертями столиках горели свечи и источали аромат голубые лилии в вазочках. Кузины и кузены, тёти и дяди, ближние и дальние родственники равномерно распределились по всему залу за разговорами, настольными играми и десертами.
Я от сладостей отказался, и лицо Венди расплылось в понимающей улыбке. Да сколько можно повторять, что я ремнём зацепился, когда от лунника в оконце драпали, иначе бы не застрял? Чего Венди вообще припёрся на семейные посиделки? Хотя с ним есть шанс пережить этот скучный вечер.
– Кармаэль!
Я чуть на ноги не взвился. Только годы тренировок позволили сохранить спокойствие.
Тётушка Венди потрепала меня за щёку и умилённо спросила, был ли я в этом году хорошим мальчиком, и почему-то решив, что «да», пообещала дать конфету.
Какая конфета? Мне семнадцать лет!
Венди откровенно хохотал.
Это я ему ещё припомню!
В зал вошла делегация тёмных и расселась на предложенные места.
– Идём.
– Куда? – поинтересовался Венди. – Сейчас же вернётся твоя тётушка с конфетой...
