Читать онлайн Юрий Салихов - Житие беспримерного котика Дыма и всех остальных

Каждый кот – это отдельная и, что важно, вполне самостоятельная галактика. Об этом вам скажет каждый приличный котовладелец.

О любом коте можно писать романы, повести, стихи и другой человеческий продукт восхищения безгранично. Столько в них смыслов.

Этот кошачий фолиант – лишь несколько историй из жизни беспримерного котика Дыма, с которым мы имели честь проживать под одной крышей. По сути, это литературное хулиганство, замешанное на масштабе личности нашего кота.

Мы – это моя несравненная жена Жанна, наша дочь Полина, лабрадор Дак, и я – мелкий тиран и словоохотливый изверг.

Над всем этим беспокойным домашним коллективом, как Солнце в ясный день, всегда гордо сиял наш кот – достославный Дым.

В нашей жизни водится кот Дым. По-человечески, ему 72 года. Сам по себе кот гностик, гад и любимец детворы в нашем лице.

Кот ведет жизнь провинциального пенсионера. А хотел бы проживать жизнью либо оперного солиста, либо основоположника. Второе ближе. Ибо кот окаянно духовен и тщеславен. Он оборудовал себе маленькое помещение под ванной. Кот ходит туда медитировать и заниматься личностным ростом.

В новомодных духовных практиках кот не силен. Он старообрядец. Взяв старинную книгу, лучину, просвиру, кот, облаченный в холщевую рубаху, шамкая губами, листает страницы и думает. Шамкает и думает. Иногда какает.

Но однажды кот потерял веру. Всему виной оказались непонятно кто и что. Кот это точно знает. И винит в этом всех. Мир потерял для него привычную гармоничность. Кот стал неудовлетворенным и подозрительным. Он убедился в том, что никакой духовности в двуногих нет. Как уверовал и в то, что зря он нас себе завел. Мог бы найти кого поприличнее. С его-то умственным развитием и красотой.

Кстати сказать, в своей неотразимости кот уверен, как никто другой. Поэтому вылизывать себя он никому не доверяет. Всё делает сам. Кряхтит, но делает.

А еще кот неистово какает. У нас есть подозрение, что у кота развилась фобия чистого лотка. Он даже забросил духовные практики и стал жить напряженной физической жизнью. Никаких больше смысловых метаний по квартире и медитаций. Только державные сидения в лотке.

Своей системной заунывностью кот достал всех. В очередной раз, под звуки показательных стонов кота, подкладывая ему еду, а потом полируя туалетный лоток, мы тихонько задумываем нехорошее. Иногда даже закрываемся в комнате и шепчемся. Но тут заходит кот с подозрительным лицом, и мы быстро замолкаем. Жанна иногда даже показывает ему руки – мол, ничего плохого в них нет, просто мы тут кота любим. В принципе. Кот, естественно, нам не верит и уходит смотреть, не появилось ли чего съестного в миске. А то уже какать пора.

В общем, чувствую, назревает что-то важное. То ли смена миски, то ли лотка.

Легко виляя хвостом по жизни, лабрадор Дак стал напоминать трубопровод “Бессовестный поток-2”. Технически устройство простое: входное отверстие, дальше труба, затем выпускной клапан. Всё. Вкладываешь сырье на входе – получаешь продукт переработки на выходе. Процесс постоянный. Но диаметр трубы при этом почему-то постоянно увеличивается.

Видимо, из внутренней вредности решили наложить на Дака санкции. Чтобы пожил жизнью простой русской собаки, а не наглого директора колбасного цеха.

К тирании Дак отнесся с добрым непониманием – как считал нас жлобами, так и продолжает. Но при этом всегда открыт для диалога и готов протянуть руку дружбы в обмен на калории.

Однако, сокращение форсировки сырья в домне сказалось на Даке едко – он стал хитрым. На прогулке самый красивый в районе пищепровод попытался позавтракать невинной докторской болонкой, в темноте по-гопницки отнял у мужика-простофили курник, приставал к сумкам добрых прохожих женщин. По итогам сессии получил от заводчиков окорот и обидные слова. Ушел думать.

Поняв, что исхудание неизбежно, Дак второй день делает показательный фитнес – комкает коврик, крутится вокруг спортивного обруча и шумно сглатывает в сторону холодильника. Злобно принес из личного архива малое резиновое кольцо, – надевает его на лицо, вероятно, хочет, чтобы стянутое резиной, оно тоже выглядело укоризненно стройным и изможденным.

Умники говорят, что интеллект лабрадора примерно, как у 3-летнего ребенка. Я им не верю. Все еще хуже. Войдя в голодовку, Дак полюбил караоке. Поёт голосом простуженного Вячеслава Малежика под губную гармошку. Слова не знает, в ноты не попадет, но собой доволен. У холодильника все чаще исполняет двуногий танец “Яблочко”, с упором на элемент “верёвочка”.

В общем, мы по-булгаковски ошиблись – собачья диета дает полное очеловечивание.

Новогодние торжества, праздничное угощение, игрушки, подарки и гирлянды довели до страшного – наш кот реинкарнировал в сволочь. Он окончательно перешел на тёмную сторону лотка. Как в свое время милый мальчик Энакин Скайуокер мутировал в жуткого Дарта Вейдера.

Когда добро покинуло кота, он осатанел. Он ест ёлку, зло пережевывая ветки и отталкивая от себя шары. Он хочет убить мою жену Жанну, стараясь сначала обездвижить её, перекусив ногу, а уж потом всласть поиздеваться. Он желает уничтожить нашу дочь Полину, целеустремленно прудя на её вещи. Кот выучился доставать курицу из кипящего бульона, он ходит по раскаленной электроплите…

Некогда вялый и аморфный кот Дым завел себе острую шакалью походку. Он с удовольствием сбивался бы в стаи и рвал ослабевшую жертву на маленькие гурмэшки.

Мы боимся кота. Мы хотим жить. В туалет теперь ходим парами: пока один быстро пробегает, второй стоит на страже с вилами и факелом. Из ёлочных зарослей в это время доносится угрожающее рычание и нет-нет да мелькнёт отблеск красного глаза.

Но кот не просто зол, он еще и хитер. Кот подучил простоватого лабрадора Дака разорять мусорные пакеты. Дак теперь получает от нас за разрушения на орехи, а кот блаженствует от добытых трофеев. А иногда, как бы в награду, кидает Даку ненужную коту еду. Открытый всем ветрам Дак довольствуется этими подачками, лизоблюдски поглядывая на неистового кота. Хотя раньше перекусывал его пополам в игровой форме и гонял по дому вместо мячика.

Мы поняли одно: нам повезло, что кот маленький и слабый. Был бы он хотя бы с енота, нам бы пришел капут. Он бил и топтал бы нас без всякого сожаления. За корм, за лоток, за всё!

Если бы наш кот не был гадом, он стал бы занудой. Но он гад. И зануда. И сам себе царь. Вздорный вельможа изводит всю семью. Он третирует нас бесконечными ритуалами и приказами. Он хочет славы и корма. А еще какать. Кот не признает наше право хоть и на плохонькую, но самостоятельную жизнь. Он врывается в спальню и топчет нас своими мягкими сапожищами. Кот ложится посреди нашего бедного перекуса и, выдергивая из своей меховой мантии волосы, назидательно накладывает их нам в тарелки. Ему нравится учить нас почтению.

Кот пережевал наше самоопределение и переварил его. Он считает нас придурками. Большими, незаслуженно толстыми, с несправедливо лоснящимися от корма щеками. Себя кот считает мучеником. Худым и святым. Ну, или не очень. Но однозначно самым святым и худым в нашем графстве.

Недавно коту стало нравиться притворяться, что у него недомогание. Между нами – актер из него так себе. Ему не верим ни мы, ни даже лабрадор, очень уважающий уличную самодеятельность. Но кот идет своим театральным путем – он тошнотворно корчит рожи, подкатывает глаза и кричит в зал плохой текст. Новый вирус лечится просто – берешь корм и даешь его больному. Дозировка – наивысочайшая. Всё. Больной здоров. До следующего приступа.

Думаю, если мы и дальше будем лечить у кота вирус самозначимости таким образом, то корона на его щеки скоро не полезет…

Наша война с котом дошла до гнусного. Он стал нас попросту грабить. Вчера застиг его на вандализме – кот ел мой священный борщ прямо из кастрюли. Всасывал, чавкал, страшно улыбался, косил чертячьим глазом. Пока я плакал, кот смотрел на меня презрительно. Отерев мордасы волосатой ручищей, он высоко поднял лицо, сыто икнул и ушел на водопой. Пил надсадно, назидательно, питая и насыщая себя влагой. Прямо из миски лабрадора Дака. На нас с испуганной Жанной и обалдевшим Даком не обращал никакого внимания.

Кот погрузился в пищевое безумие. Кухня сводит его с ума. Он торчит там круглосуточно. Выходит только когда становится невмоготу от желания где-нибудь напакостить. И сразу же обратно. Он гремит сковородками, шарит по шкафам, по-стариковски откашливает, нюхает специи и обнимает пепельницу.

Кот выучил себя многому. Поставив ноги в распорку и устойчиво сев на филей, руками он может вскрыть любой пакет. Мастер. При этом нельзя сказать, что кот голоден. В последнее время еда его интересует в меньшей степени, нежели сладкая возможность хозяйничать и бичевать двуногих своим презрением.

Теперь мы точно знаем – все свои манипуляции кот делает исключительно из-за вздорного характера. При этом внутренняя трансформация кота преобразила его и внешне. Кот стал выглядеть противным. Он ходит по квартире навроде обиженного избирателями депутата – пригнув зад, вытянув шею, смотря на всех презрительно и с вызовом.

Наше спасение сейчас в Даке. Ласкаясь, тот хочет быть максимально приятным людям и в пылу лизоблюдства кидается расчленять кота на инь и янь. Но даже в эти драматические моменты своей карьеры кот смотрит презрительно и молчит. Зато потом крушит кухню с удвоенной энергией. Миске Дака достается отдельно – в знак презрения кот сплевывает в неё свои волосы.

Во психическое благо кота мы решили удалять его с кухни хотя бы на ночь. Ну, чтобы кот отдыхал, а не изводил себя сладострастными сценами погромов.

Кот нашего гуманизма не оценил – протестуя, пел до утра песню “Ойся, ты ойся”, вращал глазами и мечтал с победой вернуться к плите. Дак ржал, мы волновались.

Сегодня будем пробовать снова. Характер у кота, конечно, дрянь. В смысле, кремень. Но мы тоже сдаваться не будем. Пока во всяком случае.

Как зло – кот идеален. Если раньше мы бунтовались, то теперь подчинились его воле. Кот высечен из кремня и стали. Мы смотрим на него со страхом и восторгом. Мы готовы идти ради кота куда угодно, – хоть в “Пятерочку”, за кормом, хоть в ад. За тем же самым кормом. Тем более, что цены там одинаковые.

Кот ходит по кухне, как взбунтовавшийся беспилотник. У него нет маршрута и нет угрызений совести. Он не просто жрёт, он нас учит. Каждого в отдельности. У Жанны кот отобрал треску, разодрав пакет с леденящим криком “I am free!!!”. Затем пошел в келью Полины и нажевался там арахисовыми орешками. Причем, ел нагло, сплевывая шелуху на пол и на учебник химии. И если плевки на пол девочка коту простить смогла, то за химию он выхватил-таки между ушей.

Кот не расстроился. Ухмыльнувшись, вихляющей походкой гопника он пошел пить мой гранатовый сок. И выпил ведь! У меня-то иногда от кислинки лицо передёргивает, чего уж говорить о волосатом шпиндике. Думаю, в роду кота не обошлось без люциферовой крови. Должен же он был от кислоты хотя бы поморщиться. Но нет. Покер-фейс и последующая икота.

Венцом пищевой саги кота на вчера стала аннексия макарон у Дака. Собак получил от нас в подарок немного спагетти. Кот пихнул лабрадора плечом и встал, как эскадронный конь, рядом. И они стали есть одновременно из миски Дака.