Когда я отцу пожаловался на сложившуюся ситуацию, он ответил: «Надо, Вова, надо!» Я и сам понимал: надо! Ведь я взял курс на золотую медаль… Поэтому придётся целый год тянуть эту лямку…
Я открывал школьные комсомольские собрания, организовывал отчёты пионервожатых на заседаниях комитета, выполнял указания райкома ВЛКСМ о сборе металлолома, следил за сбором членских взносов.
Однако самым нежелательным для меня было участие в заседаниях пленумов райкома комсомола. Многочасовые прения о проблемах животноводства, о подкормке озимых, о подготовке к весеннему севу, о шефской помощи селу доводили меня до полного нервного истощения… Присутствие на этих пленумах стало для меня жестокой и мучительной пыткой…
Возвращаясь поздно вечером домой из райкома комсомола, я с завистью смотрел на своих одноклассников, которые катались на лыжах по заснеженным улицам, а я, испытывая сильнейшую головную боль, с невыученными уроками, плёлся к своему дому…
* * *
В начале зимы 1944—1945 годов со мной произошёл крайне неприятный случай. Вот как это было. Однажды поздним вечером я подошёл к зданию кинотеатра, чтобы посмотреть какой-то художественный фильм. В этот момент кто-то из детдомовцев, которых тоже привели в кинотеатр, ударил меня сзади в спину каким-то острым предметом. К счастью, на мне была зимняя тужурка с толстой прокладкой из ваты. Тем не менее остриё предмета (я полагаю, это была заточка) вонзилось мне в спину… Я почувствовал острую боль… Вместо того чтобы тут же поскорее вернуться домой, я продолжил свой путь.
Сидя в зрительном зале кинотеатра, я почувствовал, как по спине течёт струйка крови… Когда после окончания киносеанса я возвратился домой и снял нательную рубашку, она оказалась… окровавленной!
* * *
Во всей моей деятельности в качестве комсорга школы в моей памяти сохранилось лишь одно светлое воспоминание. Накануне нового, 1945 года я получил из райкома комсомола директиву: организовать выступление концерта художественной самодеятельности во время зимних каникул в одном из подшефных колхозов. С огромным энтузиазмом я взялся за выполнение «боевого задания» вышестоящего комсомольского начальства. Прежде всего были составлены списки чтецов-декламаторов, музыкантов, вокалистов, танцоров. Гвоздём программы должна была стать одноактная пьеса на современную тему «Возмездие», в которой есть финальная сцена: партизаны с оружием в руках врываются в дом сельского старосты, продавшегося немцам, и… убивают его!
Пьеса, автором которой был я, ребятам понравилась. Однако, когда дело дошло до распределения ролей, никто не соглашался сыграть роль изменника Родины. Чтобы не сорвать спектакль, я решил проявить свои артистические способности и сыграть роль этого злосчастного старосты. Забегая вперёд, скажу без ложной скромности: спектакль имел ошеломляющий успех!
В назначенный день в школу на санях приехали колхозники и, взяв нас по три-четыре человека, привезли в село. Концерт мы дали в сельском клубе. По окончании концерта нас разобрали по два ученика в колхозные семьи. На следующий день мы благополучно вернулись в город.
Третью учебную четверть, несмотря на общественную нагрузку, я закончил на отлично по всем предметам.
9 апреля 1945 года, ровно за месяц до праздника Победы, мне исполнилось 16 лет. При получении паспорта я стоял перед дилеммой: назваться именем Владимир, к которому я привык за всю свою сознательную жизнь, или написать «Владлен», как значилось в свидетельстве о рождении. Свой выбор я сделал в пользу «Владимира», так как в будущем, когда я стану отцом, отчество «Владимирович», «Владимировна» являются более привычными.
