Быстро одевшись в папину фуфайку и перепоясавшись тёплой шалью, она взяла ведра и побежала к речке. Было ветрено и скользко, а у проруби все ступеньки занесло снегом. Вера осторожно спустилась по ним, встала на коленки и зачерпнула неполное ведро воды. Поставила подальше от края проруби и опустила в прорубь второе, решив наполнить побольше. Но полное ведро оказалось непосильным для детских рук и в секунду утянуло её в прорубь. Сколько она барахталась, пытаясь удержаться за скользкие и мокрые края проруби, сказать сложно. Спасибо старой папиной фуфайке, которая надулась колом и не дала течению сразу затянуть девочку под лёд. Видимо Господь дал Вере при рождении надёжного Ангела Хранителя, который всегда был рядом с ней. И в этот момент, когда она поняла, что сил больше не осталось держаться, кто-то ухватил её за узел шали и сильным рывком вытащил на лёд. Это был шофер с проезжавшей по мосту машины и увидевший, как тонет девчонка. Сначала он заорал на неё и даже выругался матом, но потом ухватил за руку и потащил по тропинке к близкому дому. Увидев, что она схватилась за дужку ведра с водой, серьёзно посмотрел на девочку, взял ведро и донёс до крыльца их дома. Верунька не видела его лица, только долго помнила его полинялую гимнастёрку да стёганку военного покроя, и ещё теплоту мужской крепкой руки, в которой отогрелась её ледяная ладошка. Чтобы мама не догадалась, она сняла всю мокрую одежду и разложила на печке. Слава нашим русским печкам, они долго хранят тепло, Вера легла прямо на голые кирпичи и накрылась ватным одеялом. Согревшись, видимо, уснула. Так судьба в первый раз, послав испытание, сохранила ей жизнь.
Во второй раз русской печкой не обошлось. Вера училась в шестом классе семилетней Городецкой школы, каждый день за 2 километра из дома в Сосновке ходила пешком в школу. Тяжело было идти зимой по снегу в валенках, особенно, когда метель и ветер чуть с ног не сбивают на дороге.
Пурга началась неожиданно, когда они с одноклассником Витей , перешли овраг, отделявший Городецкое от Сосновки, и вышли в поле. Уже были смутно видны крайние избы Сосновки, но вскоре так потемнело, ветер усилился и почти сбивал их с ног. Злой ветер забирался под Верино пальтишко, из которого она уже выросла, в валенки тоже набился снег, сил почти не оставалось… Витя крепко ухватил её за руку, и какое-то время они ещё шли, как думали, к домам. Наткнувшись на какую-то стену, обессиленные, они присели у этой стены и всё…
Очнулась Вера в больнице в Игнатовке, на соседней кровати лежал Витька и смотрел на неё испуганными глазами. На них были какие-то балахоны почти до пят, неприятно пахло лекарствами, на щёках Витьки тёмнели пятна обморожения. Обрадованная тётенька в белом халате принесла и поставила на тумбочку суп, поправила одеяло, причитая и охая, рассказала, что они заплутали в буран и вышли к конюшне. Наткнулся на них, уже почти полностью занесённых снегом, конюх с собакой, которая залаяла и стала лапами разгребать снег. В сознание они пришли через сутки, врачи боялись, что не выживут. Ангел – Хранитель не бросил Веру и опять сказал: "Живи, девочка!" И она выжила, переболела крупозным воспалением лёгких, чудом поправилась и в 1962 году успешно закончила сельскую семилетку, незаметно как-то превратившись в высокую стройную девушку с косой до пояса и серьезными серо-зелёными глазами матери, но при всем этом очень похожей на отца. Похожа она была статью и характером и на бабушку Машу, которая в самые тяжёлые времена была рядом с ними, и её скупые рассказы о своей жизни глубоко запали в сердце Веры.
