Жизнь и труды Марка Азадовского. Книга I - страница 54
…Вы лично вполне обеспечены материально, одарены превосходными способностями коммерсанта, переполнены энергией к труду и имеете удовлетворительный источник доходности, значит, Марк и Вы, при наличности сказанных условий, легко и очень даже легко довоспитаете Ваших любимых дочерей, и вот, исходя из вышеизложенного, ясно, что Бог весьма даже милостиво поступил с Вами лично, мой Друг, взявши от Вас мужа тогда, когда Вы вполне без его помощи сможете безбедно прожить, но хотя все это и так, все ж вполне понимаю Вас, Вера Николаевна, Вам действительно тяжело, а тяжело именно потому, что <Вы> невозвратно потеряли Вашего друга (92–44; 4).
Слова не могли облегчить утрату. Всеобщий любимец, живой и обаятельный человек, самоотверженный семьянин, Константин Иннокентьевич действительно оставил по себе добрую память, и скорбь о нем в семейном и близком кругу была глубокой и искренней.
Так завершились университетские годы Марка. Оставшись единственным мужчиной в семье и вполне сознавая свою ответственность, он готовился начать трудовую и научную жизнь.
Глава V. Амурские экспедиции
Марк Азадовский стал готовить себя к преподавательской деятельности сразу же по окончании университета. Он хотел стать гимназическим учителем. Для этого, по условиям того времени, желательно было получить дополнительное – педагогическое – образование. Рассчитывая, что он вернется в Петербург осенью, М. К. обращается 20 июля 1913 г. к попечителю Санкт-Петербургского учебного округа с прошением о приеме на Одногодичные педагогические курсы. (Открывшиеся в 1911 г., эти курсы и были созданы для того, чтобы повысить уровень преподавания в средних учебных заведениях.)
Свою будущую учительскую деятельность М. К. предполагал совмещать с научной работой, тем более что осенью 1913 г. ему открылась, благодаря А. А. Шахматову и И. А. Шляпкину, возможность продолжать занятия в университетских стенах.
С чего начать самостоятельную научную жизнь? В 1918 г. М. К. рассказывал:
После долгих колебаний и сомнений я решил посвятить себя изучению народной словесности и поехал изучать быт амурских казаков. Вот река Амур, вот город, где живут мои родные, где я жил после окончания университета. Здесь на протяжении 500 верст на лошадях и пароходе я несколько раз проезжал. Эти пустынные места очень интересны и богаты. Нужно было колонизовать эти пространства, и граф Муравьев, губернатор края, двинул из Забайкалья целые отряды казаков, причем переселение производилось таким образом: кидался жребий, и тот, кто жребий вытягивал, должен был бросать насиженные места, хозяйства, расставаться с родными и отправляться в неведомый, неизвестный Амур.
Мне было важно пробраться к ним для того, чтобы посмотреть, как эти люди, много пережившие и долго не подвергавшиеся никаким влияниям, как они донесли богатство народной словесности375.
Будучи местным жителем, М. К. знал, что в старожильческих поселениях и казачьих станицах Приамурского края сохранились яркие образцы народной словесной культуры. Он надеялся, что ему удастся опровергнуть впечатление известного писателя-этнографа С. В. Максимова, посетившего берега Амура в 1860 г. и не обнаружившего там даже следов фольклора: «Забайкальские казаки – как известно – что рыбы: песен не поют и не знают. Казаки и топором машут, и сено косят, и веслами гребут сосредоточенно-молча, ни слова между собою. Ни прибаутки, ни присказки»
Похожие книги
