Зловещее очарование насилия. Профилактика детской агрессивности - страница 14

Другие подростки и дети отдают предпочтение не рэпу, а брейк-дансу и хип-хопу. Они с увлечением подражают этим танцевальным стилям, в основном созданным усилиями чернокожих детей, обитающих в мегаполисах. Оригинальный стиль, свойственный этим танцам, позволяет многим детям освоить новые двигательные навыки.

Третья группа детей предпочитает граффити. Они испещряют бетонированные стены изображениями и «тэг-сами» (изречения и слова, служащие для маркировки собственной территории). Миф хоум-боев способен, таким образом, преломляться по-разному, у него много граней. В соответствии с индивидуальными особенностями акцентируется та или иная его сторона.

Наряду с вышеуказанными качествами, позволяющими мифу о хоумбоях зачастую оказывать благотворное влияние на повседневную жизнь детей и подростков, он, к сожалению, не застрахован от интерпретации в деструктивном смысле. Понятие насилия, некогда полностью табуированное хиппи, теперь переживает новую пору расцвета: в мире представлений, рожденных мифом хоумбоев, его частные проявления приветствуются и поощряются. Насилие предстает в качестве эффективной и потому желанной возможности преуспеть в этом мире. Миф о хоумбое венчает образ уличного борца, вооруженного бейсбольной битой, ваджрой (звездой Ниндзя) или бумерангом. Образ хоумбоя, складывающийся в сознании тысяч и тысяч детей и подростков, имплицирует насилие в качестве действенного фактора обретения осмысленности бытия. Хоумбои отнюдь не превосходят другие молодежные группы по своей брутальности: в свете их мифологии насилие разрешено.

В отдельных группах хоумбоев приняты специальные ритуалы, связанные с применением насилия. Дети различают хоумбоев настоящих и игрушечных (toys). В группу игрушек попадают дети от 11 до 13 лет. Для того чтобы быть принятым в число хоумбоев, перешедших этот возрастной рубеж, надо избить эмигранта или голубого. Без подобного акта насилия признание в качестве хоумбоя невозможно.

«Я хочу заставить о себе говорить. Я хочу иметь плохую репутацию – у меня и так достаточно подмоченная репутация, однако не настолько, как бы мне этого хотелось. Я хочу увековечить мое имя. Я хочу преступать закон, хочу творить зло. Я хочу реализовать себя через зло. Врубаешься, лопух? Борьба – доступна каждому, и никто не может нам в этом помешать. Стрелять может каждый, и плевали мы на все запреты. Я хочу мочить людей, и мы будем их мочить». Данное высказывание принадлежит хоумбою из Лос-Анджелеса[17].

Сами хоумбои воспринимают себя совершенно по-особому: насилие чинят не они, а другие группы или полицейские. Зачастую их образ мысли укладывается в незатейливую схему из двух граф, в одной из которых значатся друзья, а в другой – враги. В результате этого любые агрессивные действия в отношении членов других групп или представителей закона не кажутся им предосудительными. На вопрос, что заставляет их убивать, хоумбои, находящиеся в исправительных колониях в Калифорнии, отвечали: потому что он мой враг[18].

Согласно представлениям данных групп, внешние отклонения или ничтожные поводы служат убедительным основанием для применения насилия. Достаточно представителю чужаков косо посмотреть на девицу группы «Мух», показаться в куртке рэйдера на чужой территории или надеть кроссовки не той фирмы, чтобы тут же спровоцировать группу на контрмеры. С точки зрения группы, все это непозволительные жесты, которые нельзя оставлять без ответа. Члены лос-анджелесских групп «Крипс» и «Бладс» обвиняют друг друга в бессмысленной жестокости. Оправданием их собственных действий служит то обстоятельство, что поведение враждебной группы кажется им более жестоким.