– Хорошо, – вздохнул Андрей Иванович. – Вы здесь из-за убийства Андрея Родина.
– Я его не убивала! – она отвернулась и уставилась в окно.
– Давайте попробуем по-другому, – Андрей Иванович тоже хотел бы выйти в солнечный день из пропахшего сыростью помещения, а еще лучше оказаться на крымском пляже. – Что вы можете сказать про Андрея?
– Его убили.
– Это я знаю. Кто его убил, у вас есть предположения?
– Не я – это точно! – Елена перевела взгляд на следователя. Положила руку на стол и кончиками пальцев коснулась стопки бумаг.
– Что вы можете сказать про покойного?
– Про кого?
– Про Андрея.
– Ничего.
– Вы его не знали?
– Очень мало. – Девушка начала рисовать пальцем круги по столу, по бумагам. Коснулась авторучки.
Андрей Иванович переложил бумаги в сторону.
– Жили в одной деревне, учились в одной школе и так мало знали? С трудом верится.
– Что я – бюро справочное – всех знать должна?! – Елена скрестила руки на груди.
– Хорошо, – видя, что разговор опять заходит в тупик, Андрей Иванович задумчиво почесал левую щеку, потёр лоб. – А вот, например, Виталика вы хорошо знаете?
– Какого? – Елена нахмурилась.
– А вы какого знаете?
– Вы про какого спрашиваете? – В глазах Елены появилось беспокойство. Она снова отвернулась к окну.
– Про Андреева, – сдался следователь. – Его знаете?
– Андреева?
– Да, Виталия Андреева.
Девушка молчала.
– Так знаете или нет? – не выдержал следователь.
– Знаю, – обиженно и резко ответила Елена.
– Почему же тогда молчите?
– Молчание знак согласия.
– Хорошо, – медленно вдохнул и выдохнул Андрей Иванович, – насколько хорошо вы его знаете?
– Не очень, только что учимся в одной школе и живем в одной деревне, а так, можно сказать, и не знаю его совсем.
– Хоть кого-нибудь вы хорошо знаете?
– Сестру свою, Ирку, брата – Стаса, родителей, – начала загибать пальцы на руке Елена.
– Еще?
– Еще двоюродные братья тут у меня живут: Сашка и Мишка, родители их.
– А не из родственников?
Опять наступила тишина. Елена прикусила пухлую губу. Щеки её немного порозовели.
– Молчание – знак согласия? – обреченно спросил следователь.
– Да, знаю.
– Кого еще вы знаете? – спросил Андрей Иванович, с трудом сдерживая в себе неожиданное желание – взять со стола графин с водой и опустить его на голову девушке, взять и тряхнуть её хорошенько, чтобы отвечала бойчее.
– Одноклассников, подруг… – вновь начали загибаться пальцы.
– Про убийство Андрея что-то можете сказать?
– Да, могу. Я его не убивала.
– Это я уже слышал и записал. Еще что-то?
– Нет.
– Предположений кто его мог убить нет?
Она вдруг уставилась на следователя, словно увидела его впервые. Потом с опаской посмотрела куда-то выше его головы. Отвела взгляд. Поправила густые волосы.
– Нет. Нет у меня никаких предположений.
– Хорошо, – следователь протянул девушке бланк протокола, – прочтите и если все верно, то напишите снизу: «С моих слов записано верно. Мною прочитано» и распишитесь.
Елена молча подписала протокол, сверкнула глазом и вышла, маняще покачивая круглыми ягодицами под темно-синей короткой юбкой.
– Здравствуйте, – в дверь вошел высокий белобрысый подросток истинно арийской наружности.
– Здравствуй, Владимир. Проходи, присаживайся. Ты догадываешься, зачем я тебя вызвал?
– Из-за Андрея?
– Правильно. Вы дружили?
– Мы учились в одном классе и жили водной деревне…
– Близко, значит, не дружили?
– Он больше с Виталиком Андреевым и Витьком Пронкиным дружил.
