Внезапно ночную тишину леса пронзили жуткие звуки бубнов и охотничьих рожков.
Испугавшись, я соскочила с печи и напрягла слух, пытаясь уловить вдалеке лай собак и возгласы нарастающие.
Что-то было не так… Зачем собакам бродить по лесу в час такой темный? Может – охотники?
Совсем скоро вновь воцарилась тишина.
Я уже хотела было лечь обратно, но раздался настырный стук в ставни.
Входная дубовая дверь со скрипом отворилась, и взору предстала исхудавшая фигура старейшины деревни, на лице которого лежала тень бесчисленных лет.
– Сохраним родную деревню! – вспыхнула разгневанная толпа людей сзади него, и с каждой секундой голоса их становились все громче.
Я обеспокоено наблюдала, как баба Озара вылетает из горницы своей, грозно взирая на незваных гостей.
– …Бабушка, чего хотят они от нас? – прошептала я ей.
Выражая насторожённость, ведунья наказала мне оставаться в укрытии избы пока выйдет она к ним на переговоры.
Звуки ропота неистового и возгласов становились громче все, проникая меж брёвен хижины.
Я покорно ожидала возвращения своей наставницы, поглядывая в заледенелое окошко на кухне.
– Не позволю, ироды поганые! Из ума совсем выжили?!! – послышались слова бабушки.
В этот момент дверь распахнулась, впустив орду деревенских, помешанно пытающихся предназначение своё выполнить.
Разъярённые, они ввалились внутрь, крича и требуя присутствия моего; Озара пыталась растолкать их, глаза ее яростью наливались.
– Пошли вон, проклинаю вас, отродье человеческое!!! – разразилась она, и голос ее зазвучал с древней силой, оглушая всех на миг.
Мужички некоторые бросились к ней, чтобы схватить, но устояла она на ногах, зарычав аки зверь загнанный.
– Ее кровь не послужит спасением вашим! Жаждете вы лишь власти над народом, да над Навью, последствий необратимых не понимая! Да поглотит вас тьма!!
Слова ее волной гнева ощутимые, повисли в воздухе, как предвестники беды.
Почувствовав кратковременное отвлечение толпы, бабушка метнула на меня взор свой.
Едва заметно кивнув, указала она на дверцу около печки в погреб ведущую, откуда можно выскользнуть наружу было.
Не раздумывая, я вскочила на ноги, сердце заколотилось в груди бешено.
Незаметно выскользнув из избы, услышала я, как позади меня хаос начался.
Толпа, направившая гнев свой на проклинающую их Озару, шанс давала мне мимолетный на спасение.
Ночь окутала меня, и я скрылась в глубине родного леса.
Лунный свет проникал сквозь древа высокие, отбрасывая сияние потустороннее на тропу впереди.
Страх сковал меня, но решимость оказалась достойным спутником, когда погрузилась я в неизвестность.
Пока бежала по чаще непроглядной, мысли мои метались, осмыслить пытаясь масштаб произошедших событий.
Слова толпы эхом отдавались в моем сознании, каждый слог отпечатывался в памяти. Неужели жертвой ритуала чёрного меня выбрали? Как же я теперь…
От одной мысли о жертвоприношении у меня потемнело в глазах и тошнотворно стало. А ведь на моем месте могла быть и другая невинная во всех смыслах дева…
Я осторожно пробиралась сквозь густой подлесок, а сама неустанно все думала о семье моей и Лукьяне.
Знала я, что не смогу избежать ритуальной участи этой, но единственное, что могла – способ отыскать и пережить роковую ночь эту, чтобы к любимым вернуться домой.
Внезапно тишину нарушил хруст веток валежника, и я замерла на месте.
Звук все приближался, сопровождаемый лаем собак.
